"Мерзость", - это действительно так. Если бы с кого-то сожрали кожу, вывернули, поменяли все части тела местами да кое-как склеили, причем коллективно клонировав да разбросав группами в сомнительные места с радиоактивными загрязнениями и химикатами - то это выглядело бы как-то так. Звуки волочащегося тела, при условии что сами существа словно бы немые. В них ничего лицеприятного, их не тянуло сочувствовать или даже понимать их природу. Не проигнорировали чужаков, сразу же пойдя в нападение? Что же, получат это же в ответ. Ноктис не слишком акцентировал внимание на их сути, имея в голове цель и опыт столкновения с существами пускай и не столь откровенно омерзительными, но не располагающими к тому, чтобы как-то отделять из друг от друга. Мутанты и животные Люциса в принципе порой бывали далеки от привлекательности, а когда обращались в демонов, поглощенные скверной, приобретали формы до того безобразные, что у Избранного впору говорить о выработанном иммунитете. Он в принципе не хрустальный, как по нему понятно, сколько бы внешность обманчивой не была, а опыт и постоянное столкновение с чем-то вырабатывает привычку, уменьшая значимость и удивление. Это не Стелла исколесила страну для того, чтобы лазить по гробницам и убивать не только имперских людей или магитеков, но и в первую очередь сталкиваться со всеми формами мутантов и демонов, сражаясь с ними, в конце-то концов. Потому и реакция, и требования, и действия попадальцев обязаны отличаться, это нормально; странно, если бы вышло наоборот. - "Способны убыстряться, обладают интеллектом, могут забираться на высоту. Массивные руки, давление тушки, щупальца... Должны быть отравлены и прожигать кислотой, или..." - а, да, еще и какой-то слизью, той самой кислотой, плевались, причем достаточно обильно, прицельно и интенсивно. Потом проверит её действие и силу, может пригодится в быту, но вроде из них тоже что-то варят; ни то для здоровья, ни то для силы, ни то для галлюцинаций. Не суть.

- Держись на дистанции, - пришлось достать пистолет, потому что понимал: непонятно, насколько их кожа с таким обилием жидкости, влаги и кислоты не только пробиваема, но и вредна для металла. Проверит, разумеется, однако попробует с минимальными потерями. Звук привлечет других, но и запах крови да трупа зазывать станет ещё больше, потому без разницы; люди же или пугливые создания напротив не полезут, осознавая опасность. - Возможно, есть смысл целиться в сердце, если знать, где оно. Лучше всего - в голову. Только так, чтобы не мешались щупальца, - это оказалось самым сложным моментом, но за очевидностью как для него принцу уточнять даже и не стал. - Не больше двух пуль на одного вне экстренного, тогда буду рубить в ближнем клинком.

Их тут оказалось штук шесть, и все сползались словно бы на мёд или какую тенебрийскую сладость. С этими своими покачиваниями, немалой скоростью и активным закидыванием кислотой. И если с тремя они расправились посредством огнестрельного - слабоватое-таки, но ладно - то с остальными пришлось ближним боем; четвертого тоже ранили пулей, но не добили, а потому... В общем, снова нет возможности медлить. Тем более что рядом, кажется, заметил краем зрения какие-то бочки... в общем, соскреб в одну из пустых банок их слизистую ни то кровь, ни то кислоту, ни то пойми что, дабы изучить или выкрутить чего получится, а там принялись дальше двигаться. Без точного знания, но двери, ограждения и рукотворные вещи трудно не увидеть, да? Нет? Без разницы. Несколько гекконов и мух, пару раз затеряться среди одинаковых холмов, отстрелить замок к чертовой матери, обезвредив с той стороны мину, а у входа натяжку, после чего проскользнуть вовнутрь и затянуть сломанным замком дверь, но уже с обратной стороны.

Вот теперь можно было включать мозг и не добивать своё дерганное привычками и химией зрение, вновь оказавшееся в полутьме: спас нагрудный фонарик Ноктиса. Был готов к нападению и тут, на всякий случай сразу закинув Стеллу за плечо, прежде пустив пустив первой, дабы со спины никто не утянул, но тут оказалось пусто. Лишь выбитая кем-то давно или обустроенная вполне себе недурно небольшая пещера с горящими грибами, несколькими полками, сумками, достаточно сухая и, удивительно, словно бы даже безопасная. Если постараться, из всей проволоки и деревяшек можно было бы и защиту выстроить, и обустроить местечко... Самое время, чтобы вытереть лоб да глотнуть воды, прежде чем начать осматривать имевшиеся вещи. Им нужны костюмы, но, похоже, тут помимо них имелись и другие приятности, очень кстати. Что говорить Ноктис не знал, потому просто молчал, фокусируя себя на деле, пока раздражение тихо пыталось вскипеть на иссушенных остатках внутреннего болота, что более походил на практически сухой кратер, сейчас не темный, в перегретый чёртовым светом, да не тем, что принято восхвалять. Ибо успел убедиться, что со Стеллой всё в порядке, а если ей нужно отвлечься разговором или чем-то ещё, он всегда рядом. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

- Подобное - нет, - констатировал без долгих раздумий. Даже вспоминать ничего не пришлось, ибо подобного его фантазия выдать не способна, а если бы чего схожее увидел, так непременно бы напомнил. - Видал что похуже, - продолжил краткую, но честную истину. Действительно, бывали существа куда более омерзительные, сомнительные и отвратительные. Суть, однако, не в том же, верно? - Но это таким рождено, а от скверны не созданное подобным становится, - здесь сама природа такова, в то время как в их мире без клятой "болезни" ничто не было омерзительно само по себе. Драконы и чудовища - да, имелись, но все они вписывались в мир и не вызывали отторжения, не являли собой абсолютного омерзения. Так или иначе, были частью природы, как люди и иные животные, и проблема была лишь в том, что им всем никак не ужиться. Скверна же преображала всё, что имело жизнь, лишая сначала себя, после внешней принадлежности, а после и жизнь; поговаривали, что даже полноценной смерти [ворота Этро открываются далеко не для всех, весь скверна заместо души уже успела попасть в Астральный Мир, не приумножаясь пока]. В том и разница, даже для Ноктиса. Здесь сама природа породила существ, что не вписывались в неё вовсе, даже мёртвую и иссушенную. То ли от радиации, то ли в отместку; ему, как не здешнему, тяжело понять, едва ли возможно, но какова разница, не так ли?

Не думать о грязb, дискомфорте, мутантах и
прочих вещах, что привыкшему к иному образу жизни даже в странствиях принцу не относились. Не расклеиваться, не думать, не обращать внимания, не думать, быть сильным; за тошноту отвечала Стелла, а Ноктис... Что же, ему не впервые держать себя в руках, держать себя внутри себя. В конце-то концов, дурные привычки сделали подарок, обеспечив заботу и проблему куда серьезнее антисанитарии или невкусной пищи, о которой тоже не думал, просто запихивая в себя пищу. Не такую, к какой привык. Когда рядом не было отца и "нянек", как и соответствующего окружения, принц был куда более выносливым и менее привередливым; обстоятельства иного не предполагали. Несколько раз он уже оказывался в иных мирах, потому выхода никакого, кроме как держаться и привыкать, не имелось. Теперь вот, глядите, облазили пещеры, таки найдя то, о чём услышали даже не от одного человека. Неудивительно, впрочем, что прежде сюда никто не добрался: едва ли рейдерам или торчкам нужна эти костюмы и то, что лежало здесь. Кто в здравом уме полезет в скопление радиации в принципе? Ещё и при слухах, что в последнее время по окрестностям бродят легионеры. Справиться с животными и мутантами ведь куда проще, не так ли? Нет смысла рисковать жизнью ради столь сомнительной наживы даже для умелых и сильных "выживальщиков", она не каждого. Видимо, для них двоих.

- Когда приблизимся к месту, - радиация - это не скверна, её так просто в воздухе не различить, однако кое-какие территориальные обозначения им дали, чтобы знали, где и чего ожидать. К тому же, идти в таком костюма - то не только слишком много лишнего внимания, но и духота, пот, жара и всё, что следовало за этим. Потому, оставив кое-какое из совсем ветхого снаряжения здесь и заместо него подобрав лучшее здесь, Ноктис устроил костюмы за спиной, после чего они двинулись.

Тут, поговаривали, временами бродили твари и пострашнее, мол,одни из самых свирепых и страшных на Пустошах, Когти Смерти или как-то так, но пока попадальцам везло, и, подчистив себе дорогу назад прежде, назад к дороге они вернулись без особых проблем, разве что прихлопнув двух скорпионов - большого и мелкого - когда непродолжительно шли по пустыне; на сей раз ничего более не подбирая.

Время, казалось, в своем однообразии вообще никуда не двигалось, тянулось крайне медленное, однако на деле в этом однообразии пролетало быстро. Всё словно стояло одинаково, не меняясь и не сменяясь, а потом наступал закат и оно начинало двигаться иначе. Вместе с воздухом, жизнью и всем, что сокрыто внутри, не вылезая на свет.

Сегодняшний закат они застали, спускаясь на юг по холмистой местности, откуда открывался чудесный вид. Камни достаточно теплые, от ни исходило тепло и не имелось никакой растительности, однако и давления земли, песка, колючек и прочего не было тоже, да и двигаться быстрее, ноги охотно перебирались. Вторую половину дня сегодня даже были облака, что плыли то туда, то сюда, создавая хоть какие-то композиции и... если честно, в какой-то момент Ноктис даже себя словил на том, что остановился. Он ведь, ну... В Эосе закатов - настоящих, полноценных, долгих, постоянных, не умирающих - не было. Он не привык к солнцу, но еще больше не привыкли к подобным видам. Люцис Кэлум не являлся глубоко чувствующим человеком, чувственность и чувствительность у него тоже не слишком выражены, чувство прекрасного скорее заученно-вбитое, нежели собственное и природно-врожденное. Тем не менее, когда глаза заметили розово-фиолетово-желто-синеющее небо, он словил себя на простой мысли: "Красиво". Это действительно было красиво.

Ничего не говоря, он просто словил взгляд Стеллы, обратив внимание, что та тоже заметила - вероятно, ещё до того, ведь она другая - эту красоту, а потому, скинув часть "баула", устроился у "обрыва" холма, подтянув её за собой да свесив ноги вниз. Казалось, что от заката, что явно не будет долгим, но играющим, каждую секунду меняющимся, разный, на пике своём максимально разноцветным и ярким, даже ощущая ветер, духота становилась не столь критичной, а мир... В конечном счёте, раз тут выживают, раз он ещё не умер, не ужасен абсолютно. Ведь за что-то люди тут всё же цеплялись.

Они так много ходили и возились все эти дни, так много и крепко держали себя, что совершенно не замечали времени. И жизни. Ничего. Кажется, на этот закат - вдруг, спонтанно - всё это отошло на второй план. Пока цвета отражались в их глазах, уставленных на это не чудо, но... тоже то, что порождено природой. Украдкой скосился: Стелла тоже любовалась; кажется, даже выглядела счастливой. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

Даже в вымершем мире имелась жизнь, да? Солнце даже здесь вставало; даже здесь растения боролись за вываживание, найдя себе нишу, как делал это каждый обитатель Пустоши, будь он человеком, животным, мутантом или кем бы то ни было ещё. Тут можно наблюдать куда больше движения чем в Эосе, даже если на деле совершенно не так: всё-таки свет вносил в свой вклад, действительно позволяя больше видеть и ощущать; даже если в негативном спектре, будь то слепота, отражения на воде и головокружение от изобилия солнца. Даже в вымершем мире имелась жизнь, цепляясь и протекая так, как могла - это Ноктис вдруг заметил, обратил внимание, остановился, чтобы еще раз распробовать, рассмотреть. Без химического упрощения, без призму сновидений, без великой цели или понимания, что уже завтра эта местность может быть поглощена и изничтожена тем, с чем ни его предки, ни боги бороться оказались неспособны. Да, принц Люциса неизменно едва ли в себе: его нутро натянуто, раздражение то и дело перекатывалось по коже и к горлу, глаза отрицали свет подобно ночному существу, хотя вообще-то более чем способны видеть и жить в нём, а отсутствие недвижного камня внутри, что ни то бдел, ни то давал определенность, так и не имелось чем заменить. Но закату всё равно. И это... прекрасно? Этот закат, так и вся живность тут, не зависели ни от какого Избранного. Судьба мира не была в руках одного человека или группы людей. Закат наступал даже после того, как люди самолично стерли все свои достижения, едва не уничтожив Землю, и для этого ему не нужны были не жертвы Оракула, ни доходяги, поклоняющиеся Смерти. Этому миру, похоже, боги вообще не нужны. И это осознание, ловленное в красоте заката. правда ощущалось странно. Непривычно. Бессмысленно, словно не было никакой конечной точки, никакого строго отрезанного отрезка времени. Обилие свободы, коей слишком много для каждого из Эоса и особенно тем несчастным, что теперь занесены сюда - с двух самых обреченных краев тех самых предполагаемых спасителей.

Это не осознание, но некое прозрение иное реальности настолько вдруг озадачило, поставило в тупик и вызвало неоднозначное что-то, что даже перекрыло, казалось, гудение в голове с давлением, поубавило агрессию и нервозность. Просто открой глаза и слушай, заткни свои мысли и смотри. На самую секунду, если честно, даже позабылось, что Стелла рядом, потому что они оба - это нечто не отсюда, несуществующее, но даже не имея своей ниши сумели впитаться сюда, в этот не погибающий как Эос, но медленно горящий мир, что как-то бурлило и восстанавливался сам себе, где-то отнимая, а где-то порождая новую жизнь. Диво: даже не имея тут своего места, Пустошь приняла их. Как принимала тех, кто здесь рождён, но точно также не имел ни великой цели, ни какого-то места вне цепочки выживания и примитивного человеческого бытия. Они здесь никто. В самом деле никто. Из существование или смерти на ни что тут не влияют. Совершенно.

От этой мысли даже внутри как-то зачесалось и зашевелилось, заставив вечно лишенного энергии и находящегося не тут принца даже как-то ожить и почувствовать прилив, словно бы по затылку ударили чем-то тяжелом и кровь от этого ударила в голову. И Стелла, она ведь тоже бы...

Неужели Нокт настолько глубоко глубоко задумался, что, вроде бы как украдкой глядя на неё, пропустил и сближение, и тот момент, когда девушка наклонилась, поцеловав его? Кажется, в тот момент он впал обратно, если честно растерявшись и удивившись. О, о нет, не то чтобы он исключительно против или Стелла ему неприятно. Это просто очень сошлось с прозрением об этом месте, понимаете? Когда пузырь, в коем находился Избранный, вдруг на секунду-другую исчез, окунув в простую материальность, где он не имел значения и вес естественно, а здесь Стелла, без высоких слов и с таким простым поцелуем. Просто поцелуем. Обусловленным не подарком и не мотивацией, как когда-то по большей части поступил он сам, но только потому, что... она тоже человек? Потому что жизнь текла здесь сама, и девушка просто поддалась каким-то простым, незаурядным мотивам; эмоциям? Тут нет великого предназначения, богов тут нет тоже, но есть... вот такая вот свобода?

Неизменно находясь в некотором шоке от того, что обрушилось на него в момент, юноша даже не ответил на поцелуй. если честно, так и замерев на какое-то время. Потому что... А что им здесь делать? А что ему здесь делать? Может, действительно, Стелле было бы лучше здесь, если найти ей подходящий угол, где не придется... Нет. Глупость. Невозможно. Слишком много мыслей в момент с каким-то опустошающим незнанием, с невозможностью иметь определенность. Немного отклонив голову назад, чтобы разорвать поцелуй, Ноктис едва насупил брови, устроив руки на щеках девушки и уставившись прямо ей в глаза. Совсем прямо. Он словно бы принял на душу, увидел пред собой едва ли не явление Этро, вот только ничего из двух вещей не произошло. Это просто... Да как объяснить?

С несколько секунд - дальше? - глядя вот так, Ноктис понял, что ему так не видно. Неправильно. Неудобно, потому, убрав руки от лица, немного изменился в положении и подтянул Стеллу к себе так, чтобы устроилась на его бедрах, чтобы можно было смотреть прямо так. И плевать, что снизу немалая высота, а ноги его все так же свисали. Девушке ведь не страшно рядом с ним, она же знает, что он удержит или упадет первым, разве не так? Иначе бы сделал то, что сделала, сейчас?

- Этот мир, Стелла... Это тот мир, о котором не смеют мечтать даже боги Эоса, - буквально прошептал он, устроив руку у шеи своей компаньонки, буквально лоб ко лбу, не отводя взгляда, пока по небу позади девушки растеклись цвета севшего солнца, торопливо стремившегося унести за собой всю гамму, прежде чем уступить временное место ночи. - Кажется... это и есть свобода. Настоящая. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

А что с этой свободой делать?
Ноктис не знал.
Есть вещи, о которых можно думать, рассуждать, мечтать, представлять, но никогда не желать их по-настоящему, являясь не приученным, в силу всех имеющихся обстоятельств будучи просто неспособными с ними ужиться.
Наверное, ещё никогда Ноктис не сталкивался в этой мыслью настолько вплотную, не ощущал её на себе, не понимал, насколько это... ужасно? Плохо? Страшно? Неопределенно? Безвыходно?

Когда знаешь свою участь и её неизбежность, смирение и вялый протест с конечным неизменным смирением - единственная опция; у тебя есть границы и рамки, так или иначе, смысл и идея, нравится она тебе или нет. Ты не можешь двигаться куда попало, потому что тебя будут пинать или возвращать, напоминать и требовать, ждать и надеяться. А ты, в той или иной степени, будешь двигаться и соответствовать. У тебя будет свобода в рамках заданных параметров, и с ней ты волен делать что угодно, в конечном счёте складывая свою жизнь во что и за что потребуется. А что же, когда свобода абсолютная? Ты вдруг оказываешься не просто никому не интересен, но и лишен всякого вектора. Ты можешь скинуться со скалы, можешь утопиться, можешь просто так расстрелять похожих, можешь умирать от бессонницы, химии или чего угодно; можешь выращивать кактусы, можешь сколотить банду. Ты можешь всё, лишенный предопределенности и вектора. Всё хаотично и самотечно, никто не направляет и не заставляет тебя, кроме реалий мира и... В итоге движение в любую из сторон - это одно и то же для тебя. Никуда, во имя ничего. Бессмысленно, получается? Не важно? Не значимо? Бесцветно?

Ноктис не знал, что ощущал от этой мысли, что из одного предложения наматывалась в целый ком, оставляя нечто тяжелое о непонятное. Он бывал в иных мирах прежде. В каждом из них его жизнь не имела веса и ценности подобно Эосу, каждый раз он находил способ вернуть и продолжал своё дело. В этот раз всё непременно пойдет точно также, сценарий снова сработает и они вернутся назад, потому что иначе просто невозможно. Наверное, это помогало принцу теперь, да вот только... Не с Промпто или Игнисом он в этот раз, не один. Даже не с Ардином. Уже не подросток, переживший и опустевший с тех пор достаточно, чтобы... Но со Стеллой. С Оракулом. С ней что-то было не так. Ни то выстроенный образ, который всё-таки перенял и воспринимал принц, ни то её абсолютная и безукоризненная вера в судьбу, волю богов, понятия о добре и зле, ни то собственные светлые воспоминания, что исходили к Стелле - Ноктис не мог судить, что именно делало её компанию особенной. Что заставляло то, что он видел и с чем в том или ином виде сталкивался прежде, восприниматься иначе. Глаза ли? Насыщенность жизнью ли? Что-то ещё?

Не знал. Не знал, не понимал, не сумел бы правильно трактовать, потому что всё в нём мыто, пропитано едкой мёртвой иронией, коей лучше вовсе не видеть света даже в его собственной голове. Просто всё шло так, как шло, а привычка пассивно-ситуативно влиять, в общем и целом не оказывая сопротивления законам мира... Не знал. Ноктис не знал, что делать. Не с собой, но со Стеллой. Что говорить ей? Как вынести её из этого мира так, чтобы она оставалась собой? Потому что они выберутся - это юноша знал точно. Иначе невозможно, никто из богов не допустил бы обратного; даже Ардин, и тот бы приложил все усилия, чтобы вернуть их. Иначе невозможно. Однако если для Ноктиса путешествия и выпады стали альтернативой жизни, неким подобием игр на выживание в лучшей из график, когда все пути... вели на ритуальный стол, не оставляя места для жизни; если он воспринимал почти всё ровно, не имея запала на острые реакции и эмоции, если жизнь в нём шла немного альтернативными путями, то Стелла - это другой случай. Принц совершенно точно никакой не эмпат, из-за чего временами страдал, но чего было не изменить. Однако даже умом и теми познаниями, как и некими фантазиями, что у него имелись, понимал - это всё скажется на спутнице не так, как на нём. Ведь она - это Вера. Символ. Абсолютная гласность богов, что бы как и как они не вещали. Ей не положено сомневаться в судьбе, не положено оспаривать; она близка к покровителям как никто, и это - её путь. Её свобода в близости и в оторванности от исключительно мирского. Она вольна выбирать отрешение, семью, светские заботы - это её круг свободы и... если честно, образ в голове Ноктиса - всё ещё - по-прежнему держался на этой картинке-истине. Стелла была в первую очередь Оракулом со своим долгом и ценностью мира; человеком - Стеллой - во вторую, но чего в ней больше? Чего должно? Как не вреднее? Ноктис сам не знал и путался. И не суть важно, что Стелла - как и Оракул - после той встречи два года назад преследовала его во снах и галлюцинациях, в мыслях от малого до высокого. В своей голове он мог делать и думать, а может даже и мечтать о чём угодно, однако голова Ноктиса - это на то и закрытая дверь, чтобы никогда не выползать наружу. Для внешнего мира, для реальности, для общепринятого её определения, Стелла - это не та девушка, что в голове, но тот образ, несущий глас богов, смотрящий на него ещё ребенком глазами, полными веры и уверенности, что толкала и его верить тоже, сколько бы с годами оно не позабылось, но не поблекло совсем. Есть Стелла внутренняя - его, а есть та, что истинная, что должная, что правильная и...

Чёрт. Он снова всё испортил.
Нужно было молчать и держать мысли при себе.
Ноктис ведь понятия не имел, насколько это заденет или огорчит Стеллу, а судя по её реакции, по тому, что расходилось по её телу, по чему-то ещё не читаемому, она... да лучше бы принц молчал в тряпочку, дальше думая о выживании, наркотиках и том, как бы им убраться отсюда. Лучше бы молчал. Ему нельзя быть откровенным. Это для Стеллы опасно, вредно; он может быть сколько угодно Избранным и Надеждой на Спасение Эоса, да вот сбивать Оракула с её пути не имел права. Люцис Кэлум не чист на руку, в нём так много несовершенств и так мало жизни, что у него даже технически не имелось ни права, ни желания лишать этого ту, кто переполнена, кому следовало быть примером для тех, кому пример подать он сам не способен и... Чёрт. Что же делать?

Им нужно добраться до того сраного лагеря. Исполнить сраное задание. Получить за это награду, информацию, попытаться убраться обратно в Эос; окажется недостаточно - искать и идти по следам дальше, и так пока не найдут способ или пока их не выплюнет обратно, как чаще всего с Ноктисом и случалось. Нужно лишь одернуть её строго, напомнить о деле и двинуться вперед, пока грядущая ночь, кто знает, может и способна будет стать помощником. Пока его терпения и сил хватало, пока состояние не стало плачевным, пока, пока... Не мог.

Не улавливал, не понимал, не считывал, не догонял.
Стеллы сейчас слишком много. То ли Оракул трещала по швам, то ли девушка, которой на самом деле являлся глас богов, не коснувшихся этого мира. Надо ли с ней жестко? Мягко? Молча? Открыто? А открыто - это как? Как не покалечить Стеллу, как не убить Оракула, что бессилен в этом мире точно также, как и неважен Избранный? Чёртов ступор. Ноктис не чувствовал и не знал. Да и к тому же... Чёрт. Тот факт, что он привык к провалам в никуда вовсе не значил, что они на него никак не влияли. И теперь, когда рядом Стелла, когда такая ситуация, чего-то в нём продолжало не хватать, а чего-то простого становилось больше, по сути занимая обычно заполненную дутым шаром прежде нишу-пространство.

В конце-то концов, у Стеллы мягкие как ни крути губы. В конце-то концов, он целовал их не только лишь тогда, сделав подарок в виде единственной доступной ему зарядки несколько лет назад, но и, бывало, в той самой голове - внутри своей черепной коробки. И... Сейчас это то отвлекало Стеллу? Значит, что-то ей давало. Значит, позволяло перекрыть последствия - послевкусие, горечь - слов Ноктиса [и скачок тоже произошел из-за него одного], коему следовало молчать впредь и в принципе. Значит, она способна отвлечься, подсознательно или нет, а потому... Нет, если он оттолкнет - желания такого не было, но может быть имелся смысл - то лишь усугубит, потому что подчеркнёт всю ситуацию, и... Чёрт. Как же трудно. Трудно не отвечать, трудно не думать, трудно... ай. К чёрту. Ноктис не уверен, что хоть на что-то в жизни знал правильные ответы; многие бы поспорили, что он и жизни-то не знал, даже имея все условия для "пробуй всё на свете, живи и будь молодым". Откуда ему знать, как правильно? Он не Регис. Он не боги. Он просто... просто... тут - просто чертов человек без внутреннего заполнения; незнайка, наркоман и мальчишка, сказавший так мало слов, но тем самым нанёсший наверное так много вреда. Не желающий останавливать этот - отчаянный ли? - всплеск у Стеллы, которая наверное просто искала, как отвлечься, не имея ничего понятного кроме Ноктиса. Хах.

Он не будет отталкивать, неизменно не желая этого. Не время, не сейчас, ещё чуть-чуть; у неё ведь руки особенные, и даже эмоции. Она вся. Тут никакого магического света, но всё то же наполнение, да? Хоть Оракула, хоть Стеллы, просто человека. Того, в чём Ноктис никогда не сможет разобраться, а Избранному разбираться и не положено. Потому, совершенно игнорируя внутреннюю чужую панику и торопливость, не обращая внимания на привкус крови, он перехватил поцелуй, охотно отвечая, пока рука, прежде устроенная на шее, не поднялась выше, зарывшись в светлых, пускай и успевших промокнуть у корней да немного пожирнеть от погоды и отсутствия привычных шампуней светлых волосах. Хорошо, поддержит и не будет о болезненном. Чем и как может. Это верно. Вторая рука устроилась на талии, прижимая к себе сильнее. Кажется, хотя бы этому принц научился кода-то, и кто бы знал, что оно пригодится... вот в таких условиях. Хах. Очень щедро, не правда ли?

Понадобился воздух, потому поцелуй пришлось ненадолго разорвать, прежде чем обеспечить следующий, а затем ещё. Пускай Стелла отвлекается на это и думает только об этом, а лучше - пускай не думает ни о чем. Хотя бы какое-то время. Решение совершенно ужасное, потому что допустимый даже в его стандартах образ Оракула, казалось, рушился глазах, но Ноктису подумалось, что лучше так, что лучше позволить Стелле взять вверх ненадолго, чтобы не пострадал Оракул, и что забудется, и вообще... Чёрт. Поцелуи с ней - это всё-таки что-то особенное; не словно богиня, о, поверьте, уж Ноктис-то знал, но... тот самый образ, переложенный на кровь и плоть да реалий, что выросли из детства. Противоречиво, конечно, но... чёрт, ай. Правильного ответа у принца, у Избранного, у торчка не имелось. Но ничего не делать - это, вероятно, худший из ответов. Потому пускай так. Уже и без того наделал недопустимо много.

В какой-то момент он вновь разорвал поцелуй, чтобы пройтись губами по щеке, по скуле, задержаться у уха, опуститься на шею, рукой, что устроена у затылка, немного отводя волосы в сторону. Чтобы потом спокойным, холодным, немного растерянным, но все равно абсолютно уверенным в вере в собственные слова голосом прошептать обещание о том, что всё будет в порядке. Он же ей раньше обещал, она хотела, так правда ведь? Прошептать так, чтобы разобрала, чтобы это - а не то, другое - отпечаталось в мозгу. Чтобы плевать было на закат, на свободу эту, на... да вообще на всё. Пускай знает, что всё будет в порядке. Потому что всё будет. У них просто не имелось выбора. Они не из этого мира, значит, по-прежнему часть Эоса, значит... вот пускай только это и помнит. Пускай даже будет заблуждением, не важно это. Ей... ещё ведь как-то жить.

Рука с талии сама-но-не-сама прошлась вдоль по спине, чуть сминая ткань одежды, после чего ненавязчиво скользнула под неё, касаясь горячей кожи спины; в основном кончиками-подушечками пальцев. Тяжело будет не переключиться на это действие, потому что даже если Стелла испугается - это хорошо, оно наверняка отвлечёт и отбросит её от прежних слов Ноктиса, может даже заставит даже обидеться. А каким надо быть в этом мире, не в Эосе, юноша всё равно не знал. Быть, вероятно - это уже громкое действие.

Они ведь у пропасти, да? Не суть важно, чего и какой именно. Ноктису не страшно; едва ли он боялся чего-то по-настоящему, если только не смерти отца и того, что это будет значить [и это ещё одна причина, по которой необходимо вернуться, ведь один Король долго сам не... идите к чёрту]. Не упадут, не рухнут, не полетят в них - не с этой жалкой пропасти, не так просто. И тем не менее. Пользуясь своим положением, юноша перехватил девушку за бедра и, чуть приподняв, перевернул на спину, "подтащив" чуть выше, на хотя бы полметра подальше от края скалы, и, неизменно пользуясь своим положением, навис над ней, вскоре вновь поцеловав. Одна рука на бедре, вторая уперта о землю локтем, а Солнце уже успело сесть, пока небо медленно темнело, а разноцветные остатки растекались по облакам и небу, обеспечивая не тени, но их ошмётки и подсвечивая всё, включая двух попадальцев. Пускай так. Пускай. Пускай слова забудутся, пускай затмятся чем-то другим, а там Ноктис непременно остановится. Потому что им надо домой. Потому что тут слишком непонятно. Слишком дико. Слишком противоположно. С ней. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

Если честно, то где-то здесь должно было остановиться. Где-то здесь и так это планировал - допустим, словно в принципе применимо к сложившейся ситуации - сделать, остановившись, съехав, напомнив про дело. Ведь поступок привёл к чему и следовало, перетянув на себя внимание, а потому теперь можно было оставить её в недоумении, переживать и переваривать данную ситуацию. Новая почва, мысли, необходимость резко переключиться вновь, теперь уже на необходимость выдвигаться, готовиться если не к смерти, то уж точно к какой-то жести, где никакая магия не придёт на помощь, как и боги, как и свита, как и кто бы то ни было ещё. Сработало бы точно, не могло не сработать, перекинув из одного стресса в другой. В первую очередь Стелла, за компанию и Ноктиса, который находился в таких же условиях как и она - чужие Земле в равной степени, привыкшие к иному.

Однако, не вышло.
Что-то пошло не совсем так.
То ли проблема в том, что Ноктис разрешил ситуации в принципе подобным образом развернуться, изначально не завернув её когда и куда следовало, то ли в том, что это совершенно устраивало Стеллу. В словно бы отчаянной инициативе - иначе принцу это никак трактовать не выходило - она начала, но теперь не слишком желала останавливаться, желая обратного - продолжить. А Нокт, ну... ему не могло не нравиться, потому и искать слишком много причин для того, чтобы не прекращать, как планировалось, искать не стал. Наверное, такое его характер: ему нравилась Стелла, он знал, что могло и было приятно, окружение хоть и являло собой дикость, отличную от комфорта и его привлек, всё-таки перенасыщена риском, адреналином и вызовом. Оно так или иначе подозревало и обостряло, а отсутствие чего-то неуловимого, но всегда присутствовавшего в нём, теперь оставило лишь уме, ничем не прикрытую. Но на секунду, момент, минуту, час или постоянное пребывание здесь способное хотя бы сколько-то покрыться тем, что осталось, будучи способным пускай и истончиться, но зато растянуться. Последние несколько лет образ Стелла, образ Оракула, так или иначе преследовал его, во многом словно бы не давая сорвать внутренние тормоза да не скатиться в бездну, как будто бы Из банный имел такую склонность или участь, и вот теперь, имея на Земле лишь её одну, не призрачную, не воображаемую, не читающей молитвы над ухом, пока она уверял себя, что ему не нравится на поле битвы, не нравится выслеживать среди магитеков живых офицеров, просто долг такой на благо страны и мира - это... Всё так просто. Он и здесь выискивал, кого можно порезать; только помимо этого рядом с ним, пускай и тоже в своеобразной галлюцинацией, коими принц воспринимал подобные путешествия, Стелла. Словно очень продвинутая игра: выживание, никаких лишних людей и привязанностей, отсутствие богов, никакого смысла и девушка, о которой ты всё-таки мечтал, прямо в твоих руках. Это не то, когда реально брать и действовать по своему плану, да? Просто потому, что не хотелось. Адреналина после озарения прибавилось, эмоциональность и нажим со стороны девушки подогревали, да и сам принц, сколь бы воспитания и малодушия не имелось, всё-таки как минимум физически являлся человеком, молодым мужчиной; со стрессами, реакциями и симпатией, что буквально сейчас проявляла к нему внимание. Наверное, к черту план, да? Ни на чём он не держался. И даже ничего, что в своих редких мечтах всё происходило и близко не так. На то мечты и считаются не реальностью.

Ноктис просто позволил себе признать, что ему нравилось целовать Стеллу здесь и сейчас. Что его не отталкивал солоноватый привкус крови и пота, что ощущавшие сквозь ткань камни в колени, как и в ладонь тоже не мешали; что это даже нравилось, придавая ситуации абсурдность и несоответствие их образам, как и предпочтениям, настолько вопиющие, что лишь провоцировать продолжать, собрав всего себя на ощущениях и Стелле. Уставшей, измотанной, растерянной и ненужной этой миру, как и он сам, да вот вот всё равно остававшейся собой. Нужной ему. В этом мире - как никому более. Желания же других, как и нужность другим, по большому счету не то чтобы беспокоили; не сейчас. Потому Ноктис продолжать целовать, не переставая, словно бы времени у них в самом деле - последняя ночь; ведь если умрут где-то там от радиации или засады, или если на них упадёт скала, то это и будет концом, не так ли? Свободная рука не скромничает, изучая тело, кожу, отмечая реакцию и провоцируя её же. Как же, демоны подколодные, прекрасно, что сейчас на Стелле нет этого сраного корсета, на котором в такую погоду разве что повеситься и впору... Не мешает задирать ткань, не мешает трогать, не мешает целовать, им вообще ничего не мешает. А что смущает или является неправильным, то что поделать; всё это - потом, если останутся силы после; на что-то ещё, кроме как готовности выполнить задачу или помереть там же. Штаны тоже на размер-два больше Стеллы, затянутые ремнем и поясом, потому их расстегнуть и приспустить - это тоже не проблема, как и ощутить теперь мягкость ягодиц да бедер. Они не в том месте и не в той ситуации, когда уместны и необходимы долгие прелюдия, однако самую малость, чтобы запомнить это вместе с настоящим закатом, пускай даже не в родном мире, где неизменная тьма и медленное увядание - вполне. Чтобы с Стелла запомнила тоже. Она, Ноктис не сомневался, умела делать и ценить это куда лучше него. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

По сути, присутствие Стеллы в этот раз меняло всё. То единственное, что добавляла смысла, отличий, глубины и даже некоторой иронии. Если бы не она, то Ноктис отнёсся бы к данному событию как прежде: всё игра, очередное приключение, замещение, задача и квест, где ему необходимо выжить, не забыть себя, справиться посильными методами и вернуться обратно; ничего личного, ничего глубокого, но с поверхностным интересом того самого ребячества, что не смотрит вглубь? потому что оно ничего не даст в итоге, но вполне себе развлекается как может, натыкаясь на новую игрушку, задание или источник раздражение. По сути, присутствие Стеллы - это единственное, что дело данное попадание в очередной мир реальным; для Ноктиса. Потому что он по-настоящему был здесь не один, имел свидетеля; имел кого-то ещё, чутью смерть или потерю себя допустить не мог, что добавляло веса, реальности, материальности и значимости всему этому миру, вынуждая присматриваться, заглядывать глубже, пытаться понять если не суть, то законы, что помогли бы добиться традиционного конца любого подобного квеста. А то, что мир Земли оказался таким знакомым, одновременно с тем непривычным, простым, но обширным - это случайность, что ж; такая тонкая, ироничная и показательная, что даже ни то попыталась задеть что-то внутри, ни то вытащила на поверхность то самое умение Ноктиса мыслить глубоко и масштабно, чего от него по сути не требовалось и что он сознательно и бессознательно запихивал куда дальше, что читалось по всей его условной жизни, кошмарам, дурным привычкам, компании истории в целом.

Присутствие Стеллы, здесь и сейчас, в этом словно бы сне, в этой игре - это исключительная реальность. Потому что ни в играх, ни снах ощущения, тепло, свет и отклик не были такими. Насыщенность, некая фактурность самой материальности: Ноктис чем угодно бы поклялся, что ему не мерещится, что это не иллюзия, не игра воображения, не приход, не сон и не делириум. И, наверное, именно потому принц позволил себе не останавливаться, хотя силы воли и бесстрастия ему вполне бы на это хватило: он редко ощущал что-то настолько настоящим, чтобы просто отказаться от этого; тем более получив ответ, тем более от Стеллы, тем более с учётом ситуации. По сути, постепенно - на пару минут - все мысли, мотивация и философия скатились до этого осознания реальности, что теперь мотивировал аи двигала им более другого на свете. Этот мир реален, пускай и не принадлежал им, потому что реальная в нём Стелла; их время. Такое простое, примитивное, незамысловатое, недостойное Оракула при нынешнем положении Эоса, никак не сочетавшееся с повышенной брезгливостью и склонностью комфорта у обоих. Какое это имело значение? Они здесь разве что друг другу и нужны. Грязь, песок и пот всегда можно смыть, облившись остатками воды, дойдя до ближайшей заброшки с остатками трубопроводной системы или, что они когда-то точно сделают, выйдя к водоёму. Если единственный способ здесь не утонуть, не потеряться, отвлечься, зацепиться, осознать цену, не поддавшись отчаянию или унынию в этом чужом месте - это просто следовать инстинкту и тихо тлевшему, прежде ненавязчивому желанию, просто допустить близость, просто проникнуться и отдаться ей, то пускай. У Ноктиса проблемы со всем, что находилось в голове и на месте души, он практически не способен испытывать наслаждения, как и исключительной печали, но что способен - так пускай будет сейчас. В конце-то концов, голова, душа и тело хоть и связаны, с последним у Избранного наблюдалось меньше всего проблем, и дать оно способно было также более всего.

Это неправильно и ни в их духе, но как было. Стресс, подавленность, усталость, банальные гормоны и симпатия - ничто не являлось пустым звуком, когда только за них друг в друге и зацепиться. Им не нужно спасать мир, им не нужно приносить себя в жертву, вести за собой или противостоять в неравной битве, как и не нужно услуживать богам. Значит, неправильно, но можно. Всё равно судьба найдёт, в чём обвинить и за что наказать; как и Ноктис непременно найдёт повод, чтобы считать себя неправым и заблуждающимся.

Руки сами делали то, что нужно, как и губы, как и тело. Чужая отзывчивость, откровенность, разгоряченность, смешанная со скромностью и незнанием, что и должна была представлять из себя Оракул, столкнувшаяся с откровенной, примитивной, банальной и материальной формой проявления бытия женщиной, человеком, кем-то простым и для себя... Несмотря на общее состояния Ноктиса, это правда будоражило и вызывало возбуждение, но ещё больше - вне мозгов и всех этих умных, глубоких мыслей с причинно-следственными связями - заводили эти самые прикосновения. Губы, пальцы, руки на животе и ниже, что даже у мёртвого вызовет реакцию; или просто на Стеллу ему - словно бы не очевидно - всё-таки не плевать. Что же, пускай будет просто человеком с ним. Он никлому не расскажет и, если она того пожелает, для неё же забудет. Пускай это будет только их; её.

Стелла, тело Стеллы, реагировало на Ноктиса тоже, не скупясь на реакции и повторение того, что хочет его; Ноктис и сам это чувствовал, это нравилось, и потому, попутно помогая избавляться от последних препятствий, он неизменно не распылялся на долгое прелюдия, когда девушка возбудилась достаточно: даже Солнце в этом мире всходит и заходит быстро, нагревая всё и вынуждая бежать как можно быстрее и дальше; точно также наступала здесь смерть, не желая тратить время на долгую кончину. Потому, придерживая и пристроившись, он накрыл заглянул в глаза неопределенного в таких условиях цвета напротив, после накрыл чужие губы поцелуем и, придерживая одной рукой за бедра-ягодицы, вошёл. В силу очевидных обстоятельств это оказалось достаточно трудно, торопиться не следовало, как и к давящей тугости привыкнуть бы и самому; не смог не отметить реакцию тела, потому что... волнительно это, честно говоря. Кем бы Стелла не являлась, кем бы не являлся Ноктис, говорить ли о высокой философии или чём-то максимально примитивном - это волнительно, нормальная понятная волнительность. И то ли честь, то ли некое сожаление - и то, и другое непременно найдёт свою нишу. Но только не сейчас. Сейчас губы, языки, кожа, время и бытие - только друг друга. И если бы еще несколько недель назад Избранному сказали, что он будет с ней вот так, буквально в ней, ощущая её всем, чем можно и чем способен - не повёл бы у виска, но нахмурился, покачав головой. А теперь так и выходило: Ноктис был в ней, Избранный в Оракуле, лишая её ещё одного кусочка жизни и давая этим другой; посреди пустыни в нигде. В условиях, располагавших разве что к смерти. Видимо, не всех. Не тех, кто поклонениями ей поклонялся или пускал себе в душу. Задавать вопросы глупо и неуместно, если что сама скажет, словно бы имелось что... лучше поцеловать ещё, сжимая крепче [саму эту чертову реальность], вскоре привыкнув и дав привыкнуть к себе, начать движение. Как же душно и жарко, вот только солнце уже не палило. Не то, что в небе. [icon]https://i.imgur.com/WsxlRBt.jpg[/icon]

Раз всё работало не так как обычно или изначально не имело тут никакого значения, цепляться за условности здесь и сейчас не стоило вовсе. Ноктис никогда не планировал, не мечтал и даже не думал о том, что где-то посреди пустыне однажды уже умершего мира лишит невинности Оракула, что она будет просто человеком, и он тоже - самым простых их простых, если не заглядывать за пределы физической оболочки. Не думал, что примет ситуацию так, не думал, что допустит, не думал, что ему понравится. Что на самом деле со Стеллой будет как-то особенно, почти трепетно, ценно; не для галочки, не из-за призвания, потребности или долга, но почему-то ещё. Что не станет сравнивать подобную близость, скажем, с изысканной готовкой Игниса, что в общем-то могли посоревноваться в доставляемом удовольствии, сколько бы цинизм Ноктиса не подчёркивали. Что бытие со Стеллой, как и в ней - это что-то правда отличное от того, что он испытывал прежде где то ни было и с кем бы то ни было. Даже не потому, что уже утром они могут умереть, а никого кроме друг друга у них не было, включая родного, пускай и сколь угодно загибающегося Эоса.

На каком-то простом, первичном, первобытном, эгоистичном, совершенно не возвышенном, если только не переносить это туда намеренно, придавая ситуации большую значимость и сакральность, принцу нравилось то, именно он у Стеллы первый; что он, а не кто-то другой, пускай и причиняет ей боль, но судя по реакции тела, по отдаче, по дыханию и стонам, всё-таки перекрывал это удовольствием; что она не жалела, точно также наступая на свои привычки, комфорт и воспитание, как и он сам, вот так вот отдаваясь прямо здесь и сейчас. Не под взором богов, вне зоны доступа телекоммуникаций, свиты, телохранителей, публики, вообще кого угодно на свете. Этот момент останется для них двоих, привычные - реальные и не очень - зрители останутся вне удел, ничего не способные сделать, даже если бы и при обычных условиях не вмешивались тоже. Пустыне всё равно, этому миру всё равно, здесь подобное не ценится и стирается вместе ветром и песком уже в следующий момент, потому что надо выжимать - выжигать - жизнь дальше. И этот странный, слишком реальный закат, и эта почти молчаливая почти истерика, и этот первый раз в жизни Оракула, что мог бы наступить, реши она когда-то создать семью - слово в этом поколении оно надо богам и они желали увидеть продолжение... Может быть романтично, непременно тянуло на сакральность, все эти связки Избранный-Оракул и так далее, а на деле - тут - проще. Просто. Максимально. 

Стелла отдавалась ему - чем и как могла, Ноктис в свою очередь делал тоже самое в ответ. Он знал, о чём стоило беспокоиться, о чём нет, потому позволял себе делать это: защиты, конечно, у них не было, да вот Стелла ничем не болела, как и Ноктис; с ироничным же прискорбием зная о своём бесплодии, о иных последствиях даже не беспокоился. Да и не слишком думалось об этом - наверное, если какое наследие и могло бы стоить борьбы, то это только с ней, ей. Сейчас же пускай будет всё, чтобы и Стелла чувствовала, чтобы ей запомнилось, чтобы по возможности перекрывало боль и дискомфорт, даря гамму физическую и эмоциональную, пока адреналин также делал своё дело; чтобы, начавшись неуверенностью и упругостью, она прочувствовала и приятную сторону; его, Ноктиса, бытия с ней и в ней. И пускай для этого простые движения только и нужны - так лучше, понимать ничего не стоило, как и усложнять. Быть может, в этом мире им предстоит умереть, и это станет дорогой обратно в Эос; они заберут это с собой. Может нет. К чёрту предсказывать. Займётся предсказаниями после.

Когда они закончили, закат остался далеко позади, а по небу уже расползались звезды. Как было установлено прежде, небо родного мира не лишено их тоже, однако блеск здесь более живой, яркий, насыщенный, и звёзд воистину много, что почти как свет; и не только звёзд. Воздух же стал прохладнее, очевиден уже привычный и понятый им заметный перепад температуры, что впрочем и к лучшему. Парочка расползалась тоже, только не по небу, а под ним на скалах-камнях-пыли-земле. Ноктис устроился рядом со Стеллой, молча уставившись в небо да приобняв девушку. Столько мыслей проходило мимо, а не задерживалось ничего - спокойствие, пустота и абсолютная тишина; внутри. Чёртова не убиваемая куртка пригодилась, смотрите-ка. Не только жизнь спасать могла, неизменно инсомнийская практичность.

Вообще-то, они это зря конечно: выдохлись ведь, а им ещё идти да выживать, откуда время на отдых взялся-то после такого порыва? Не умное решение. Вообще ни разу. С другой стороны, да кто в этом пост-мёртвом мире вообще имел право торопить; особенно когда шли, как явно дали понять на блокпосте, с большей вероятностью на смерть. Странно это всё, да? По-другому, впрочем, Нокту и не знакомо. А когда настолько реально, словно лучшее из мечтаний или худший из кошмаров, и подавно. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

Неловко, совсем невыразительный молчаливый ступор; несмотря на характер и окружение, как и титул, раскрепощённым Ноктиса было назвать трудно, как и развязным, распущенным и далее по списку. Наверное, эта некоторая застенчивость, пускай и выражавшаяся в них по-разному, присуща каждому в этом странном дуэте. Неловкие, словно бы мир топить-спасать на близком поводке у богом им куда проще, чем просто быть.

"Спасибо".
Она правда ещё и благодарна за... за вот это всё? Несмотря на всё? Это ведь он должен быть благодарен, и в каком-то смысле и был. Стелла для принца ведь, ну, одна из немногих, если вовсе не единственный человек, носившая сакральный смысл, имевшая некий образ, значимый таким, каким был, и... Но... Так вышло...

А Ноктис вот вовсе не задумывался о том, что говорить, потому что прежде ни о чем подобном не думал. В смысле, чтобы по-настоящему, продумывая своё возможное поведение, близость между ними и так далее. Стелла правда была о другом, сколько бы чего в голове изредка не случилось в силу бытия сколько-то живым, гормонов или наркотическое невменяемости. Принц не стремился заполучить близость с милой то ли душе, то ли сердцу, то ли предназначению девушкой, не мечтал стать её первым, не представлял её стонов и тепла, посвященных и разделённых только ими, как и не планировал бы всех этих грязных примитивных деталей. Просто так вышло. Мир не рухнул. Стрела не прилетела ни в голову, ни в сердце, ни куда бы то ни было ещё. По крайней мере в этом мире. Вне их. Таком же реальном для других, но никак не относившемся к Эосу. Параллельному, иному, просто существующему. Очередной квест, не решающий судьбу. Его просто нужно пройти и вернуться назад,нахватавшись приключений и времени, коих не имелось в настоящей жизни - вот и всё. На деле оказалось, что выпало и припало куда больше. В этот раз. Даже больше, чем преподносили выпады с Ардином. Хах. Предок Оракула и она сама, две фигуры, с коими в той или иной степени сплетена судьба Избранного, Ноктиса, мальчишки... Да к чёрту, не было тут это сейчас при делах, нечего даже сравнивать. И не сравнивал, ни за что где-то на окраине сознания даже не оформившееся не стремясь зацепиться. Заместо того в какой-то момент прикрыл глаза, нащупав руку Стеллы, что сжимала ткань его майки, и скрестил их пальцы, какое-то время ничего не говоря как и прежде. Ему не стоило разговаривать. Это странно заканчивалось, вот даже если бы в этот раз промолчал, то ничего между ними бы не случилось, и Оракул не изменяла бы себе, и может быть оно бы к лучшему... или простая близость на собственной шкуре позволит мотивироваться, лучше поняв, за что борются люди, почему так держатся за жизнь, каковыми ещё бывают их близкие, ради чего стоит бороться; да? Наверное. Возможно. Может быть. От исключительной реальности момента Ноктис потерян, не зная, что с этим делать, потому следовало действовать как обычно. Просто. Наверное. И чувствовать, как в живых пальцах пульсировала кровь, отдаваясь сердцебиением, дыханием, осязаемостью кожи, костей и тепла. Вторая рука кончиками пальцев то и дело касалась волос, ни то перебирая их, ни то проверяя на реальность; запоминая, переваривая.

Открыв глаза спустя какое-то время и всё также продолжая молчать, Ноктис скосился на девушку, молча разглядывая её. Контуры и скупое разнообразие темных цветов, что только и способна принести ночь, разбавленная звездным светом да Луной. Ничего, что рука может быть начала затекать: на такие мелочи внимания на обращал, а прохлада ночи делала столь близкое нахождение друг к другу едва ли не спасительной потребности.

- Тебе это наверное тысячи раз говорили, но ты очень красивая, Стелла, - ну, а что еще ему сказать? Ноктис не женщина, не слишком разговорчив, эмпат из него как из Багамута оперная певица, а это место, эта ситуация, этот момент со всеми тенями в ночи... да, потрепанность, пот, немного песка, земли и далее по списку, но какая разница. Речь не столько о внешнем виде, сколько о чём-то, исходившем изнутри. - Всегда была. И в том, что другие говорили, и не только в том, - всё также глядя куда-то на очертания, прежде чем снова лениво скоситься на звёзды, пытаясь зацепиться фокусом за хоть какую из них. Вроде получилось. А что ощущал - это описать тяжело. Что-то непременно было. Но вот насколько надолго. насколько уместно, насколько малодушно на фоне того, что заслуживала Стелла, и насколько Ноктису должно быть стыдно за то, что на большее - даже, особенно для неё - его не хватало? Беззвучно хмыкнул сам себе, чтобы не поджимать губы и не обращать внимания на то неприятное, что никуда не уходило и вообще-то неторопливо усиливалось; на фоне звенящего сквозняка в дыре, что совсем скоро станет с концами осознанной и обнаруженной, эти детали звучали громче иного, беря на себя всё внимание. В пустоте что угодно становится громким, хорошее и плохое.

- Мы... Нам теперь придется подождать, а не как планировали, это глупо будет. В смысле, что даже если умереть и не жалко, то в таком месте лучше бы насмотреться побольше на красивое, да? "Не жалко" вовсе не обязывает торопиться, - едва повёл носом, едва поведя плечом. - Мне бы не хотелось, - и как-то, ну, всё. Почти буркнул. Слова закончились, Ноктис очень Ноктис: или местная остринка, или спящая красавица, или молчаливое безобидное немного потерянное нечто; когда вне поля боя. Острить [намеренно, по крайней мере] незачем, не о чем, неуместно да и не тянуло, если честно - Стелла того не заслуживала и не располагала, - спать в силу многих причин даже если и захотелось бы, то мёртвый номер, значит и оставалось, ну... Спустя двенадцать лет дети научились делать что-то ещё, да вот только собою всё равно оставались. Или как-то так. Если не приглядываться, то от них - от него - даже словно бы не разило смертью. Та её форма, что являлась нутром, осталась далеко, подстраиваясь и разносясь теперь по умерщвлению в понятиях этого чуждого им, но не смертью мира. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

Сейчас бы позволить себе расслабиться - это бы хорошо, о. И возможность подвернулась, и обстоятельства так сложились, и окружение тому способствовало. Так или иначе, магии здесь нет, но во многом проще чем в Эосе; меньше обязанностей и значимости уж точно, двигай хоть куда, отдыхай хоть сколько, убивай кого и где захочешь, проводи время с самой значимой в твоей жизни девушкой в манере, о которой даже обитая в самых грязных и развратных кругах Люциса не задумывался. Просто так сложились обстоятельства, что расслабиться хотелось, но не получалось; в полной мере - нет. Юноше не было плохо, он испытывал определённое удовлетворение, спокойствие и рациональную благодарность, однако тревога, вызванная бытовыми привычками, кривому диалогу со сном, антистрессами и, конечно же, невозможностью удовлетворить свою зависимость от луны, что имело свои последствия - всё это оказывало воздействие, заставляло крутиться, думать, даже по факту ничего не делая, а нутро готовиться к вывороту. Момент, о каком не смел и мечтать, оказался не упущен и не спущен, но... Неоднозначно, да?

- Мы вернёмся на станцию, отсюда недалеко, - ну, как недалеко: по меркам того, что уже прошли. По-хорошему меньше часа, если не слишком прохлаждаться. А уж мысли о воде, хоть какой-то гигиене и крыше над головой, знаете ли, способны неплохо подтолкнуть. Идея вообще не слишком-то и плохая, ибо пару вещиц можно скинуть, чтобы двигаться налегке, освежиться, а место прежде очистили от лишних людей и не-людей, под себя подстроили, за время ночёвки прежде там ничего не случалось. О том, что Стелле может быть немного непросто добираться сейчас, разумеется, никто не думал: не вскрыли же ей живот в самом деле, не так ли? А того, кто и где краснеет, в ночной тьме со скромным освещением Луны всё равно недостаточно. Чтобы понимать такое даже видеть не надо. Даже Ноктису. Когда - как оказалось - речь заходит о Стелле. Это трудно объяснить, но было бы странно, сложись оно наоборот. После всей-то предыстории, уходящей в тысячелетия.

Пока одна рука пальцами перебирала волосы устроенной где-то у плеча головы, вторая нащупала "груз" рядом. Анти-чуда не произошло, ничего никуда пропасть не успело, как и сдуться ветром; в Люцисе они бывали куда сильнее, как и перепады температур. В общем-то, ничего нового. Каплю магию и чуть больше луны, так разница бы вообще никак не ощущалась. Здесь мутанты и вполовину не так опасны или огромны как в Эосе. Вот уж почти готов поклясться, что это детский сад. Без магии, впрочем... бхмн; таки важное уточнение, ай.

- Нам хватит нескольких часов, чтобы отдохнуть? - "ей". Ноктису очень хотелось растянуться, расслабиться и уснуть, но на подобную роскошь в полном объеме он рассчитывал всё меньше, пускай буквально всё к тому и располагало, словно тряпка перед глазами несчастного быка, плевавшего на красный цвет, но бесившегося с этого назойливого мельтешения прямо перед носом.

Приподнявшись на локтях и осторожно отодвинув Стеллу, юноша ненадолго полу-завис над ней, поцеловав ещё раз и заглянув в глаза, ничего не сказав, хотя изначально, кажется, планировал. Провёл рукой по щеке, а после упёрся ею о землю и оттолкнулся, дабы подняться самому, а там и Стелле посодействовать. Ну, и недостающую одежду поправить да натянуть, потому что, ну... Да бросьте, всё максимально очевидно.

Спутница более не выглядела как та, что близка в эмоциональному краху, миру вверх тормашками или чему-то подобному. Значит, ну, сработало? Вот таким вот образом и... Ай, хватит нюансов. Очередной квест перерос в нечто большое, приобретя новые стороны, что не позволят сравнять его с другими приключениями в чужих мирах, игнорируя исключительную компанию Оракула.

Им действительно плестись меньше часа, а на "старом" месте новых людей за несколько суток не обосновалось. В этом мире Пустошей вообще людей не то чтобы много, и не то чтобы большая часть из них имела склонность покидать насиженные места. Что гостям из другого мира на руку. Меньше народу, больше кислорода; и трупов тоже меньше, и растраченных нервных клеток. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

- Это моя фишка, - в противовес и словам, и действиям Оракула, невозмутимо поведя плечами. И в самом деле: не надо знать Ноктиса слишком долго, чтобы понять, что усталость, ощущение обморока недосыпа, посменная бледность и синяки под глазами - это едва ли не отдельная отличительная черта, некая форма харизмы и далее по списку. В любом случае, по старой привычке не стал акцентировать внимание на себе. Ноктис знал, как мог выглядеть со стороны и, самое ужасное, как ощущал себя на самом деле, и последнего не отнять, то... всё со временем. Нечего выносить из избы то, что пока ещё не дымит в сторону окружающих. У них иные заботы, и подобные проявления внимания - ещё и от Стеллы, особенно от неё - не то чтобы уместны и... В общем, Ноктис просто Ноктис, только и всего. Оставался собой что в быту, что в машине, что в сборище кого угодно, что в кровати, что в могиле [обустроенном склепе]. Вероятно, это же можно было сказать и о Стелле; по крайней мере, стоило потрудиться над тем, чтобы так оставалось. Едва ли мир бы простил Избранному, перестань Оракул быть собой; да он и сам себя не похвалил бы за то, что Эос лишился последнего может и странноватого, но светлого, искреннего и сердечного человека, подававшего правильный пример. Пускай ситуация о том не шла, пускай испытанное к этому и не относилась; по крайней мере, не на первой строке сознания, а потому и ладно. Тема душа им сейчас куда актуальнее. Наверное, актуальнее всех прочих тем, даже касательно реальность происходящего: какая разница, спят ли они, галлюцинация ли это или действительность, если пот везде одинаково стекает по стене, будучи потом? Вот и ответ. Привычка подобного отношения сработала. Ибо с противной позиции от прежнего можно утверждать, что когда всё и всегда относительно в своей реальностью, то настоящее оно везде и всегда, коли переживается. Причастность - такая - к этому Стеллы - это уж новая стадия, прежде не испытанная, не виданная и даже не воображаемая. Добро пожаловать.

- За несколько дней нашего отсутствия ничего не изменилось. Как мы оставили, так и найдём, - может быть даже не использованная вода ещё больше осела, что стало бы совсем отличной новостью. Тогда можно и лениво сварить мясо, или как минимум водой вызвать хрустящую корочку, и поджарить листья, которые вроде не то чтобы ужасно пахнут и могут послужить какой-никакой альтернативой специй. Эх, вот же: привык к поворотам подобным Игнису, чтобы не считать это ничем выдающимся, а сейчас бы за такого среднестатистического повара Цитадели, да ещё и пристрастного к собственному увлечению, всё собранное богатство бы отдал да столько же бы трижды насобирал. Но увы.

Дальше какое-то время ничего не говорил, уйдя в себя, в обилие-отсутствие мыслей и ощущений, как ив попытки ориентироваться во тьму в, сколько ни говори, малознакомой местности, что они сегодня пересекли впервые; во второй раз - лишь частично. В итоге, однако, никуда не спеша или нарочно себя не тормозя, как и не давя на Стеллу словесной необходимостью двигаться быстрее, он непроизвольно чуть замедлился. Чтобы взять за руку. Пускай и шёл чуть быстрее, и впереди на пару шагов, и вот это всё, а тепло её руки... Скажем, не то чтобы в состоянии Ноктиса сейчас [в принципе] имелось много располагающих к хорошему сторон, или что прекрасные моменты мира его нынче [в принципе] трогали, однако Стелла - это то хорошее, что у него было сейчас. Хорошее по определению, а его больному и такому же выгнутому под Эос и статус разуму давно не требовалась причина, чтобы оспаривать или не принимать это "по определению".

- Будет не хуже, чем вчера, и точно лучше, чем завтра, - немного скосился за плечо, цепляя взглядом Стеллу. При таком лунном свете все цвета и контрасты своеобразны, но видно и на том спасибо. Несмотря на разборчивость и некоторую балованость, к деталям внешнего виде как своего, так и своих близких людей принц был более чем невнимателен. Не ему, вечно сонному да с синяками, об этом судить; он не Игнис, терпеливо пришивающий пуговицы и считающий, что заправленная рубашка - это must be. Фразой же ничего плохого не подразумевал, всего лишь имея ввиду, что, ну, завтра они может быть утром. Здесь или совсем. Но не сегодня, точно не сейчас. Ноктису хватит сил навалять тому, кто сунется в их странное, тошно-душно-неописуемое нечто, что удалось испытать обеим сторонам сродни, спасибо щедрости богов за заботу о занятости в быту изо дня в день, чуду. - Вообще-то, этот день был очень хорошим, - снова отведя взгляд тише поправил себя, вернее, дополнил. Ни то чтобы разбавить возможно создавшие неправильное впечатления слова, ни то чтобы всё-таки дать оценку. Произошедшему недавно, как и в принципе. Ибо, если совсем упрощать: разве никогда Стелла не думала, какого это, проводить время просто с Ноктисом? Если не без богов, то без его свиты и её сопровождения. Ибо если так или иначе думала, то вот ей и альтернативный [очень] вариант подобного запроса во Вселенную. Ноктис же... что же, он по факту ещё до сегодня получил большее, чем мог подумать, потому и возмущаться нечего. Возмущаться отчего-то получилось бы - снова - разве что на тему того, как плохо в пост-военном мире Земли дела обстоят с душами. Не теми, что внутри, а теми, которые мокренькие. И вовсе день не потому хорош, что стараниями Избранного и отсутствием богов Оракул торопливо и без сожалений столь оперативно "стала женщиной", да простит Багамут за пацифистов на боле боя. Но и поэтому тоже, чтож. 

Так и оказалось: после молчаливой и на деле пролетевшей очень быстро [как для него] "прогулки" по засушливым остывающим холмам, дороге да Пустошам в целом, они обнаружили оставленную, ранее перехваченную наглым образно станцию в том же состоянии, как когда покидали её. Те же вещи, так же заколочено. Оставленная вода - всё не унести - также отстаивалась, чем они воспользуются, ткань для "фильтрации" успела высохнуть, а краны всё также плачевно и ржаво, но пускали струю воды. Если подремать с полчаса, оставив её включенной, да пустить через ткань - можно будет мыться [скорее протереться, но какая разница, эта сомнительная чистота лучше бесспорной растрёпанности]. Оставить на время недолгого, если вообще получится уснуть, отдыха, так ещё и смогут побольше вне прежних остатков взять, да и сейчас тоже пить нужно Многого они не унесут, да и если верить рассказам о рации, то брать что-то с собой вообще бессмысленно, ибо оно будет зараженным и непригодным после. Каждому миру по своей альтернативе скверны местного разлива, хах?...

Собственно, как Ноктис думал, так всё и сделали. Что-то ещё на утро осталось, потому что какое-то подобие местного около-пса-волка-ящерицы уже лучше мухи, и позже нужно будет заставать впихивать в себя это и самого, и Стеллу. А до тех пор, когда они освежились [теперь не только чем-то внутри] и избавились от самой назойливой мысли, устроились на железной, слишком очевидно когда-то тюремной койке. О, нет, к тому матрасу не прикоснутся - Ноктис точно - даже если постелить его куртку. Железно не удобно, узко, да вот тепла тел и само его перенимает. Это вообще повод лечь в принципе: даже если не смогут уснуть сам, то хотя бы даст Стелле некоторое подобие спокойствия, просто лежа под ней, будучи куда лучше железной койки. А там даже не обратить внимание, как всё в том же стремлении обнял её обеими руками. Сам Ноктис максимально не тактильный, даже с отцом всё сложно, но спутнице это словно бы очень нужно, очень необходимо; хотя бы кто-то понятный и не чужой в этом чёртовом мире, оказаться где она вовсе не заслуживала и не должна была, но где находилась теперь.

А выйти им предстояло всё-таки чуть раньше рассвета, максимум что с ним, пока не стало жарко. Темнота им не друг на задании, а палящее солнце - враг на время пути. Через дырки и трещины можно было это контролировать, раз уж впасть в глубокий сон не удалось№ разумеется. Впрочем, посчастливилось пару раз задремать, слушая дыхание Стеллы и ощущая её так близко. Было в её присутствии - где и когда угодно - что-то особое, действительно. Оракул, что же. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

Если всё пройдёт гладко, то сюда ещё непременно вернутся. Судя по всему, из той зоны, куда предстояло добраться, ничего ценного не принесут: заражение предметов радиацией столь же необратимое, как и скверной, и данный аналог очень помогал ориентироваться, делая чужой мир чуть более понятным. В целом, отличий между мирами было не так уж и много: схожие условия, всё такие же люди, аналогичные потребности; разве что солнечный свет и отсутствие магии со скверной, что не вели мир к неизбежному совсем-совсем концу, однако местные особенности и научные открытия, что перекинули мир за одну из граней умирания или, вернее, отката назад. О, имелась бы подобная альтернатива у Эоса! Увы. В том, пожалуй, главное, основной, критическое отличие. В остальном же всё также не комфортно и жарко: принц не привык к таким условиям, они ему не нравились, но куда во время охоты и скитаний судьба не заносила, как и во время сражений, чего греха таить. Только с водой таких проблем как здесь не наблюдалось нигде и никогда, но это та самая боль, что он не озвучивал и стоически причитал внутри, прекрасно зная, что Стелле не легче, а от причитаний, в общем-то, легче не станет. Давать слабину и непродолжительно ныть, как и вредничать, можно в окружении свиты в родном Эосе, но не здесь. Выбора нет, а это многие "хотелось бы" превентивно сводит на нет.

Итог: проснуться рано, не понимая, хорошо или плохо начался ли день, насколько хорошо или плохо себя чувствовал. Наверное, когда он начинается с поцелуя с человеком, что тебе важен, его всё-таки можно назвать удачным? Что же, даже полежать ещё несколько минут, просто не не отпуская. Потому что это утро дало понять, что вчерашний день был реален, всё продолжилось сегодня; ничто не показалось, не приснилось и не померещилось. Настоящее, похоже?

Ополоснуться, позавтракать, заполнить бутылки оставленной при возвращении прежде водой, налить ещё одну - используют, когда вернётся, непременно успеет немного осесть и чуть очиститься. Почти ничего с собой не брать: всё облучится, не так ли? Несколько медицинских колб, антирадин, воду, оружие. От последнего может быть придётся избавиться, а может нет - вообще черт знает. В бутылках же с водой развел немного антирадина: Ноктису показалось это разумной идеей, с химией-то он знаком неплохо, так или иначе, она везде похожа, да и Гладио кое-чего да рассказывал; они не всегда в отелях и кабинках останавливались, обустраивать лагерь или чего похлеще приходилось не раз. В общем, собирались не долго, всего взяли по-минимум, а двигались до какого-то момента по центральной дороге, чтобы не сбиться. После сошли с неё, чтобы не привлекать внимания: ходили слухи про легион, да и несколько источников дыма-пожара могли сигнализировать разве что о лишних проблемах, потому максимально обходили стороной и держались по возможности незаметно.

Увы, но добираться пришлось достаточно долго, нудно и с кровопролитием: похоже, территория над лагерям действительно принадлежала легиону. По крайней мере, своеобразная речь и фигуры людей, что то и дело мелькали и от которых приходилось скрываться, наталкивали на подобные выводи. Потому и отходить пришлось по опасной зоне, буквально нарываясь на радскорпионов, огромных муравьёв и прочие прелести местной живности; в целом это Ноктиса устраивало, это то единственное, что он понимал и на что отвлекался, но им нужны силы на лагерь, да и нервность его, и самообладание... В общем, к моменту, когда они добрались до лагеря, время уже было далеко за полдень, почти близилось к вечеру.

Лагерь оказался крохотным, десяток бойцов да и только. Они коротко ввели в курс дела, хотя юноша уже почти и не слушал, думая и заботясь о совершенно иных вещах. Когда выяснилось, насколько всё плачевно, насколько заброшен и заражен городок, что там осталось и так далее, пришлось... Да ничего не пришлось: держать себя в руках и думать, что в этом всё имелся смысл. Катастрофа здесь произошла уже после Большой Войны, а значит люди как были идиотами, так и остались, наступая на старые грабли. Как знакомо, Багамуторвы россказни, а. Впрочем, плевать: Ноктису бы просто найти укромную точку, где смешать местное варево с остатками луны, которой у него скоро не останется совсем, но так хоть тело может привыкнет к знакомому-незнакомому составу. Как выберутся отсюда, так обязательно на атомы разберет, дабы воспроизвести знакомую химию, пускай даже без "поддерживающей" магической составляющей - чуть зависимости была вовсе не в магии, и наркотиком луна была вовсе не из-за магии. В общем... Ладно. Так или иначе, на пару часов Ноктис ответственен если не за свою голову, так точно знал, что крушить и выслеживать лучше ищейки готов. Напялить эти чертовы костюмы, закинуться по таблетки, чтобы повысить устойчивость к радиации, и вперёд.

Огромная местность, не уступающая небольшим городишкам Люциса, да и Империи тоже, что располагались вдоль значимых магистралей или железных дорог. Кажется, тут когда-то было много всего, став сейчас вымершим и тихим. Глаза не цеплялись за архитектуру и прочие нюансы, но сразу обнаружили заброшенную - кинутую - станцию с антеннами рядом с, кажется, пожарной станцией, и несколько каких-то огневых машин, похожих на имперские - кажется, турели или вроде того? Но самое главное: казалось, воздух прописан ни то паром, ни смогом, ни то то туманом. Ухудшающим видимость, едва зеленоватым и словно бы чуть-чуть светившимся. Наверняка узнают в темноте, а пока... всегда быть наготове. Ноктис не уверен в реальности того, что он видел, потому что пульсация в голове, мытые грани, искаженные цвета и куча теней, но одно знал неизменно: любую жизнь отличит безошибочно, это всегда так было, и тогда не важно, чем эта живность предстанет в его видении - это то, что им надо убить. А вопросы задавать потом.

- Держись за мной и смотри, чтобы со спины не напали, - не было ни времени, ни состояния особенно распыляться словами, потому что тогда могла всплыть как болтливость, так и странноватая манера речи, потому... ну, всё в дело. Сделать дело, гулять смело; выжить. Стандартная, понятная, единственно работавшая с Избранным практика. Неприязнь Стеллы и возможное травмирование ее психики в этом всём терялось, об этом Ноктис думать совершенно не состоянии. Слишком много причин этим не заниматься. Объективных и не очень. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

"Выяснить, что из средств связи уцелели, имеются ли открытые источники загрязнения, очистить гулей, доложить. Бонусом: собрать тэги", - крутилось в голове мытой памяткой, пока и без того видоизмененный руками людей окружающий мир менялся еще сильнее под действием зеленоватого смога и химии. Это всё очень походило на очередной квест, если честно, какие Ноктис прежде часто походил в играх, "устраивал" себе в иных мирах или как предпочитал воспринимать те или иные ситуации, в которые попадал. Спасибо Промпто, на самом деле, всегда составлявшим в этом компанию и способствующего формированию здоровых, не строившихся на происхождении и клятв у трона о вечном долге. Это упрощало сложное, помогало адаптироваться и переживать то, что условно пережить временами непросто. Вот только реальность происходившего от этого не улетучивалась, не облегчалась и всё равно стояла фактом куда более твёрдо, чем даже почва под ногами.

Рисковал Ноктис - это привычно, это почти ничего страшного, но ещё рисовала - чёрт подери, из-за него - ещё и Стелла. Непозволительная ответственность, врученная не тому, стало быть, человеку, которую тем не менее надо нести. А значит, выжимать на максимум замедленное восприятие с ускоренной реакцией, что било по вискам и пальцам.

Тени, едва уловимое свечение и звуки, что сквозь "пузырь" залетают прямиком внутрь черепной коробки - это то, что притягивало внимание и имело значение. Отследить, опередить, разобраться, а остальное будет иметь значение после, избавив их обоих хотя бы от этой, самой скорой и очевидной угрозы. Стоило признать, что здесь гули отчего-то были сильнее и проворнее чем те, что встречались прежде: это связано с радиацией? Вероятно, если такой принцип её работы и влияние на них. Потому следовало плыть по течению их уничтожения ещё более оперативно. Видеть тут правда не просто, а по ощущением кругом странная, душившая духота, не имевшая ничего общего с жаром от солнца. А если бы не костюмы? Проверять не хотелось, сколько бы невменяемым Ноктис не являлся и сколько бы оно ему не мерещилось.

В основном гули обнаружить на окраине заброшенного городишка, близ не работавших турелей у одного из, как стало быть пояснили прежде, радио-перевальных пунктов, что был здесь до трагедии. Ну и ладно, что же. Возиться с турелями с ходу времени не имелось, а потом, когда они двинулись вглубь места, в сторону какого-то разрушенного необычного здания и ещё несколько выделявшихся на фоне остальных - наверное, тут прежде был "центр" городка со всеми ключевыми институтами - раздражающие звуки, издаваемые гулями, стали более навязчивыми и раздражающими, словно здесь где-то их концентрат. Судя по всему," скопление" глупы или подобие "паломничества" происходило за одними из стен, куда Ноктис и двинулся. Его взгляду попался странный, выделявшийся на фоне прочих гулей: вздутый, более крупный, светившийся, к которому так или иначе возвращались другие, включая... что? Тех, кого он уже, ну, зарубил? Это какое-то другой вид гулей, слишком очевидно что ключевой и более опасный, потому, чего-то сказав Стелле про ожидание и осторожность, Ноктис поспешил разобраться с ним. Это обещало занять почти всё его внимание и больше времени, как и оказаться не просто внутри того разрушенного здания, похожего на какой религиозный хорам или место сбора, но и полезть на огороженные этажи выше, ибо эта штука мелькала именно там. Стелла, кажется, осталась снизу, где уже порубали несколько гулей, но там же у нее не возникнет проблем? Она внимательная, сможет уклониться, защитить себя, спрятаться или использовать остатки мебели, что здесь имелись, в конце-то концов. Весь фокус, все искажения и раздражение привлекал сейчас тот светившийся гуль, и Ноктис почти был поклясться, что убьёт себя, если не убьёт это почти слепившее - в его восприятии - пятно к чёртовой матери. Отсюда хорошо видно всё происходившее внизу, но лучше бы, конечно, вниз не падать. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

В этом костюме совершенно неудобно и, если честно, критически нереально в нынешнем состоянии Ноктиса: измученный самой жизнью организм, ударившись в наркотическую какофонию невесть чего, вынужден был томиться и восприниматься сквозь всю эту ткань и подобие шлема со стеклом, что вгоняло в рамки с одной стороны и усугубляло нереальность-разодранность всего происходившего, самого мира и обзора на него. Ещё и незнакомая местность, зеленоватое нечто в воздухе, все эти нелюди, словно даже скверна ими побрезговала, уступив в своей способности извращаться с отвращением... Не квест ли разве? Не походило ли на одну из тех многочисленных игр, в которые так часто играл Ноктис прежде, и особенно в последние годы, когда не носился по полям брани и охоте на чудовищ? Это можно было буквально сравнив нить с подобием начавших развитие очков дополнительной - или измененной - реальности, что, как вы понимаете, в данном случае критически; критически дурно, опасно и неуместно, потому что игровой кураж, страдающая психика, выжимающая из тела всё, дабы, ну, отключиться после, добив все ресурсы в пользу прежде... Рефлексы и реакции поперёк разума, пускай принц  и привык быть-жить что в оторванности от реальности, что в обдолбанности, что во снах, научившись соображать и лавировать в этом процессе. И нем не менее. Тем не менее.

Как же неудобно, как же ограничивало движения.
Снять бы этот балдахин с себя и... а что будет? Они станут гулями или просто умрут? А если он станет как эти или чем-то подобным, а после сможет вернуться в Эос, то обратится ли это назад или всё пойдёт по совсем непредсказуемому сценарию? Пробовать, конечно же, Ноктис не будет. Отсутствовавшие в этом мире боги знали, почему он не схватился за эту мысль, почему держался и воздержался в принципе. Наверное, мишени в виде гулей и подкожное знание о необходимости сохранения Оракула - Стеллы? - было ка более понятной и активной задачей; квест, как всегда не на шутку.

Остановил этот бесконечный поток выстрел достаточно близко, почти рядом: акустики или особого звучания тут не имелось, ибо здание старое, с дырами, скорее вообще его остатки, однако выстрел под боком это и есть выстрел под боком, хоть ты в дымке, хоть в вакууме, хоть в чём. Это заставило рефлекторно напрячься и обернуться, но набрасываться не стал: гули не владели оружием, Стелла перестала мелькать снизу, звуки тихого скрипа вне мерзкого рыка-хрипа раздавались иначе и со стороны, что, ну в общем, вменяемости хватило на то, чтобы не трогать и различать вторую страдающую половинку чужаков, в таком же ужасно неудобном костюме в этой сюрреалистической, но, увы, всё-таки происходившей ситуации.

- Больше никого не вижу. Здесь, - когда в ушах поутихло, он сначала уставился на девушку, вернее, на то, что то ли виднелось сквозь, то и отражалось в стекле её костюма, но,с удя по всему оставшись неудовлетворённым увиденным, предпочёл снова осмотреть помещение. Не сказать, что слишком выдающееся место, или что Ноктис как-то цельно его осознавал-воспринимал, не слишком понимая своё мышление сейчас в слишком обширном спектре вопросов, и всё же; факт того, что вообще-то Оракул спокойно убивала мутантов - не люди же - и научилась хотя бы пользоваться огнестрельным, чтобы неплохо расправиться вот даже отсюда и вот так - это тормозом дойдёт чуть позже, чтобы то ли потеряться, то ли остаться тем, что можно будет обсасывать наедине с собой; во время бессонницы или что там ещё предстояло здесь.

- Какое-то это место знакомое, тебе не кажется? - принц не питал ярого интереса к архитектуре, паломничеству и историям Богов, но в силу увлечений, и, самую малость, поста, всё-таки приходилось. Нечто отдалённо похожее имелось в Инсомнии, только куда более помпезное и вхожее скорее манерой планировки и формами; за пределами Стены же... а, да, сколько развалин он встречал? Среди них точно попадалась нечто такое. Кажется, в одном из храмов, вернее под, находил одно из королевских оружий; сколько же их там, чёрт подери, жизни собрать всей не хватит, со всеми этими 114 поколениями да их загадками.

- Тут, э... - он намного залип, даже не заметив, как взглядом уперся в остатки от светящегося гуля, коему минуту назад, меньше, вообще-то разнесли голову, и теперь его части мозга да вот этого всего едва заметными светящимися пятнами мелькали среди всего. Выпал-впал, пульсация в висках и кривящаяся по краям картинка с искажениями цвета. Моргнул. - Если тут всё, то подвал должен быть... Ну, знаешь, там... Осторожно надо, но если кто есть, то точно вылезет. Раз тут, то надо бы... - взгляд куда-то съехал, Ноктис моргнул, обернувшись к Стелле лицом снова. Хотя что там в этой бесформенной штуке разглядишь-то, а. А голоса как звучат, ему так вообще вдвойне.

- Не знаю, как там с местом, если как склеп, то лучше сам схожу? Ты, эм... да? Или осмотришься? - ещё бы найти этот самый подвал, хоть тут, хоть на заднем дворе, но чуйка смерти буквально царапала изнутри, повелевая искать дальше: тут имелось, что убивать. Вне Стеллы. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]

- Ага, и ты, - коротко махнул ей рукой, двинувшись обратно в сторону спуска. Подвальное помещение если и имелось,то должно было быть где-то там: за алтарём, у лестницы или где-то там же в углу. Странности в поведении Стеллы Ноктис не замечал. Не то чтобы в принципе, но вот сейчас-то уж точно, будучи совсем не на той волне, что каждые пять минут меняли-усугубляли адекватность восприятия: химия. радиация, усталость, извечная дереализация и далее по списку неизменно не способствовали ни стабильности, ни эмпатии, ни вне-стратегической внимательности. Вообще много сил приходилось тратить на то, чтобы держать фокус на деле, а не переключаться и не теряться. Когда всё обострено, в этом крайне просто потеряться.

Здесь он никакой вони опасности не чувствовал, потому, поправив пистолет сбоку, допуская, что понадобится, спустился в подвальное помещение, что всё-таки нашёл спустя где-то полторы минуты. И если снаружи, стоило разобраться со всем что двигалось, наступила тишина, более не нарушаемая шипением-рычанием чёртовых гулей, то с попаданием под землю это изменилось. На Ноктиса среагировали буквально сразу, стоило только замку цокнуть: пришлось разбираться буквально с хожу, чтобы после переступить через два трупа гелей, кажется, свеже-обращенных или как они там появлялись. Ничего и никого более живого здесь не нашёл, лишь несколько трупов кротокрыс, кучу мусора и отвратительный запах, что пробивался даже сквозь защитный костюм: сырость, затхлость, духота, застрявшее между прохладой и отсутствия свежего воздуха, что-то тухлое. Неприятные ощущения; словно даже пыль и капли на потолке тут пропитаны радиацией, а она сама не невидимая убийца, но что-то большее.

Ноктис провёл в подвале пару минут, пособирал несколько армейских значков, ничего полезного более не нашёл, лишь только раскашлялся из-за невозможности полноценно дышать, да и убрался. Убивать здесь более некого.

Стеллу он нашёл здесь же на алтарём. Судя по всему, ничего живого-мёртвого не прибавилось. Он не слишком вник в то, что девушка делала, но знал точно, что тут, в этом храме или около того, они закончились; что-то оставалось за стенами. Подступив к ней, присев на корточки рядом, подперев рукой щеку, а второй упершить то ли об остатки кресла, то ли об остатки перегородки, даже внимания не обратил.

- Здесь всё зачищено, но там ещё точно есть, я дальше двинусь. Ты хочешь со мной, Стелла?

Настроение Стеллы ему непонятно, он не способен разглядеть, но Оракул неизменно не сочеталась и выпадала из картины, связанной с убийствами. Ноктис мог делать это долго, будучи на одой волне со смертями, но Стелла... Наверное, она в этом смысле выдыхалась быстро, выходя и без того далеко за пределы собственной зона комфорта, привычек и установок. По крайней мере, судя по её позе и реакции, ну... устала. слишком это, да? Или нет. Или дело в том, что Ноктису просто не хотелось, чтобы она шла с ним; хотелось отдаться этому всему в одиночку. В свой квест, в привычные убийства, в то, что растворяло и поглощало его, а сейчас, разбавленное химией и усталостью, создавало мало передаваемые, даже приятные ощущения.

- Устала если, то там наверху подожди, ладно? Оттуда, э... отстреливаться хорошо, никто не пролезет так, чтобы ты не заметила, - кивнув в сторону "второго этажа", наверх. Оставил рядом с ней ещё несколько пуль. На всякий случай, после чего поднялся на ноги. Снять этот костюм. Невыносимо хотелось от него избавиться. Не-вы-но-си-мо. Аж злился; хотелось двигаться, избавиться от пота и прилипшего всего, но остатки какого-то здравого смысла продолжали удерживать от этого. То ли ответственность, то ли инстинкт самосохранения.

Проверив снаряжение ещё раз, он двинулся к выводу, дабы продолжить свою охоту. Это место мертво, и все здесь должны быть мёртвыми; не где-то между. И лучше бы, чтобы в этом Принц оставался один, не боясь неправильно занесенный руки для... для...

Какое-то время то тут, то там раздавалось рычание, выстрелы, звуки бега и борьбы, разносимые туманом и эхо мёртвого места; удалось активировать турели, что работали по каким-то излучениям и графическим образцам, отличая людей от отравленных гулей, животных и около того. Но это всё на будущее, это всё после того, как Ноктис успокоит себя, проверив всё это место, каждый дом, каждый холм и каждую развалину. Словно одна из тех машин или ищеек. Костюм, похоже, имел свои лимиты, как и некоторые места были облучены слишком сильно. Юноша ощущал терпкость, жажду и вкус крови в носу и во рту, но не имел права обращать на это внимание. Усугубляла ли это его природа и наркотики или нет - какая разница. Выберется. По крайней мере, до какой-то степени.

Прошло полчаса или около того, прежде чем всё оказалось зачищено и он, успокоившись, двинулся обратно в тот храм. О Стеллу не беспокоился: никаких звуков выстрелов или крика оттуда не раздавалось, как и шорохов, как и движения в ту сторону; он привлекал куда больше внимания и являлся мишенью куда более очевидной для отупевших нелюдей.

- Ты в порядке? Стелла? - видит, что жива, а большего и не разглядеть. Взгляд мылился и мутило сильнее прежнего. - Я зачистил и собрал, там... короче, я детали закинул. Пора двигаться обратно, - протянув ей руку; чёртов костюм, как его охота снять, это уже больше, чем назойливость. Раздражение. Весьма откровенное. [icon]https://i.imgur.com/wZmhZuC.gif[/icon]