Капли пота проступали у самой кромки волос, Стелла чувствовала это, как они собираются в капли побольше, катятся по щекам, попадают в глаза, в нос, заставляют неловко закашливаться и делать странные машущие движения, будто она ловила мух, чтобы согнать их. Будто удушающий костюм позволял ей это сделать. Стелла не думала, что дискомфорт может быть настолько ярким. И это ей, оракулу, наследнице Нокс Флере, которая большую часть времени прожила в корсете, деформирующем ребра, сейчас ей стало по-настоящему страшно, что дышать в таком состоянии становилось все труднее и труднее. Будто воздух в костюме и вне его становился плотнее и оседал на ее плечах, одетых в относительно безопасную сбрую.

Это совершенно не походило на Эос, на скверну, боль, такая привычная Стелле тут была иной. И ощущалась ярче в силу своей новизны, что ли.
Или отсутствие оракульской силы сказывалось на организме, не таком изношенном как у местных, но тоже подвергнутом всяким деформациям, большая часть из которых именовалась скверной. Хах, как непривычно, ее тут не было, а неприятно и плохо – было все равно. Будто миры начали умирать разом – в разное время и при разных обстоятельствах, но в похожей друг на друге манере.

Странная, пугающая мысль, которую обязательно нужно будет обдумать потом.

- Но я хотела сравнить его с тем, что продается у продавцов, - Стелла почти не сопротивлялась доводам разума от Ноктиса, только голос стал звучать приглушенно и почти неслышно, из-за этого багамутова костюма. -  Этот экземпляр появился еще до масштабной трагедии… если я ничего не путаю.

О своих дерьмовых догадках, о параллелях с Проклятым нужно умолчать. Тут этому точно не место. Тем более, что состояние Ноктиса вызывало у нее массу вопросов – и все большей частью медицинские. И очень нехорошие.

Хорошо, что Ноктис не хотел продолжать эту тему здесь. Стелла еще поколебалась некоторое время, пролистывая рассыпающиеся от времени и радиации страницы, стараясь запомнить как можно большее, чтобы этими знаниями потом оперировать в должной мере. Не казаться за чужачку-психопатку в ровно той степени, чтобы ей доверяли достаточно для купли-продажи религиозного барахла, что давно отправилось на свалку истории, как и их отвергнутый Богами и жизнью мир.

Времени думать об этом сейчас у нее все равно не было – не стоило ослаблять бдительность, приглядывая за местными мутантами, что могли появиться, да и позаботится о Ноктисе и о том, чтобы его спина была прикрыта – тоже бы не помешало.
На обратном пути ее нехило подташнивало и качало, но обостренно работающий мозг, лихорадочно пихающий информацию – нужную и не нужную в мысли, не давал расклеиться и свалиться мертвым грузом сразу как только они выйдут из «зараженной» зеленоватым туманом зоны.
Какая к Багамуту зараженная зона, если этот мир весь – от океана до океана отравлен мерзостью, что при должном рассмотрении была ничем не лучше скверны.

До НКР они добрались относительно живыми – это уже было чем-то. Сил, чтобы разговаривать, пытаться что-то узнать именно сейчас у Стеллы не было. Все ее силы уходили на то, чтобы показательно не трогать костюм в участке спины от лопаток до выступающих косточек, по которым градом лился холодных омерзительный пот.

Время тянулось мучительно долго, голос Ноктиса эхом отражался ее в голове, почему-то тягучий и растянутый как будто время было тягучей резиной, которая все никак не лопнет от оказываемого давления. В ушах стоял шум, воспринимать реальность нормально было все сложнее, как и снимать уродский костюм, что Стелла больше в жизни не желала видеть.

Как занимательно, ее знакомство со скверной начиналось примерно также, а теперь занимало львиную долю ее жизни. Надо бы понадеяться, что ее мысли не стали пророческими и костюм она видела в первый и последний раз в своей жизни, но когда ее надежды вообще сбывались? Свои, а не те масштабные, что упихивали в ее светлую головку Пятеро.

Та хлебнула отвратительного пойла, даже не задавая никаких вопросов – лишь бы стало легче, лишь состояние крайней добитости отступило, давая место нормальной человеческой усталости. Стелла закашлялась, неприлично утирая выступившую от спасительного пойла слюну рукавом и приложилась к бутылке второй раз.

И правда стало проще – подействовал ли антирадин или жажда убивала ее не меньше, чем костюм, но теперь она не жмурилась, выпивая горькую влагу, а смотрела на стоящего рядом принца относительно осмысленным взглядом. И то, что раньше утекало от ее внимания, сейчас ей очень не понравилось. Намного больше, чем обычно.

- В состоянии, угу, – она резко перехватила его руку, передвигая к себе, по-хозяйски требовательно положила обе руки на лицо, приставая на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть его мертвенно бледное лицо, несчастные покрасневшие глаза и кровь, часть которая оказалось не стертой с губ. Сердце не ухнуло вниз, даже не заболело от детального изучения вида ее Избранного, которому было плохо. Хуже, чем обычно. Скорее наоборот, его вид выводил Стеллу из состояния отмороженности, в руки будто прилила кровь – тревожная и нервная, пусть движения остались четкими и поставленными, как будто она каждый день видит страдания не обычных незнакомых людей, а ее близких.

- Иди сюда, - руку она не отпустила, заставив усесться возле камня прямо на землю, а сдернутая с него в процессе куртка быстро свернута в некое подобие подушки подложена под спину, чтобы Ноктис мог безболезненно на нее откинуться.

- Во сколько примерно ты вколол себе то… обезболивающее? – Стелла сидела на коленях рядом, нервными движениями копошась в сумке, выдернув сероватую ткань, которую она использовала вместо бинта, а после с таким же деловым видом обратилась к запасам Ноктиса, ища шприцы и совершенно не реагируя на бутыльки с жидкостью, что она нечаянно нащупала рукой, которые он использовал по назначению.

Ловить себя на мысли, что ее не задевают наркотические вещества, которыми кололся Ноктис, думать об этом было совершенно некогда – принцу плохо. Стелла закатала рукав и осмотрела вену, не раз уже использованную, осторожно ощупала ее, заглядывая в глаза Люциса своими чуть менее красными и опухшими, будто спрашивая разрешения и одновременно попросив:

- Пожалуйста, не спи, пока я не вколю антирадин. Потом, но только не сейчас. Умоляю тебя.

[icon]https://i.ibb.co/mDb8Sgk/stella.jpg[/icon]

Отредактировано Stella Nox Fleuret (06.12.20 12:04)

Странное это чувство. Стелла должна была почувствовать гнев, неправильность, возможно даже разочарование, заслышав слова Ноктиса о приеме… наркотиков, по-крайней мере наедине с самой собой она должна быть честна. Нет, она не почувствовала ничего – только острую тревогу, что перебивала и усталость, и планомерное отравление тем, в чем они с Ноктисом так долго находились. Хах, они планомерно травили себя радиацией, чтобы выжить и попасть домой.

Интересно, будь они не путниками в этом мире, а его вытравленными радиацией жителями – выжили бы они в зеленом тумане или остались бы там умирать, как и многие до них? Стелле не хотелось об этом думать. Не сейчас, может быть потом, наедине с собой, в коротких передышках между выживанием и поиском источника собственной силы.

- Да конечно, как скажешь, - пристальный взгляд красноречиво задержался на пузырьке. Кажется Стелла видела их раньше – у Ноктиса или у сопровождающей его свиты. Она была слишком занята выживанием, чтобы обращать на это должное внимание. Неприятное чувство впилось куда-то под лопатками. Оракулу следовало быть внимательнее, по крайней мере, по отношению к принцу.

На секунду она запнулась, в своих действиях, в неловком щебетании, чтобы успокоить себя; Ноктису явно в этот момент было слишком плохо, чтобы еще разбирать что-то в ее нервных попыток развлечь себя и слушателя.

Наконец, когда лекарство было вколото, а лицо Ноктиса, все еще напоминающее мертвеца, показывало признаки жизни, Стелла перевязала его руку, погладив по ладони пальцами, убрала всех их пожитки, делая это скрупулёзно и суетливо. А после так и села, удерживая одной рукой антирадин, а другой ковыряя дырки на коленях в своих и без того болтающихся на ногах штанах. Каждый глоток давался тяжко, приходилось долго болтать неприятную на вкус жижу во рту, прежде чем заставить себя ее сглотнуть.

Все хорошо, все правда хорошо, принц не напугал ее до скверных чертиков, он все еще жив, интересовался ее здоровьем.
В груди приятно потеплело, а может это пойло стало помогать, благо, после нескольких мучительных глотков дело пошло на лад и она почти все выпила. Впервые в жизни она почувствовала себя самой драгоценной вещью в мире и это не вызвало в ней ни злости, ни огорчения. Наоборот. Острое одиночество, преследующее ее со дня смерти оракула Сильвы, немного отпустило.

«Это ведь тоже форма нужды, верно? Не как оракула, а Стеллы. Оракул будет в Эосе, что за тысячи миров отсюда»

Стелла нежно, но твердо сжала руку Ноктиса, ту, на которой не красовалось профессионального жгута из части Стеллиной рубашки.

- Со мной все хорошо, правда, я не думаю, что смогу сейчас заснуть, – даже если это самое желанное и необходимое для нее сейчас. Ноктис (как и обычно) сказал правду в свойственной ему манере. Кровь, что частично осталась на губе Люциса, та предпочла не заметить, в непринужденной манере стерев ее пальцем. Им правда нужен сон, обоим, и Ноктису наверное даже больше. Даже если Стелла сейчас способна в его имитацию, обняв себя руками, да проваливаясь в короткое тревожное небытие. Чернота скалилась из ее подсознания скверной, но звезд на небе было достаточно, чтобы поднять голову и развеять ее.

А после… все ее мысли сконцентрировались вокруг навязчивой идеи помыться. Ведь правда, после всех страданий и выплеванной Ноктисом кровью они заслужили чуточку чистоты и покоя, что она сулила.

Перед отправкой ее все-таки стошнило, Стелла уже смирилась с этим подвешенным состоянием желудка, утерла рукой влажные губы и повернулась к Ноктису, что весьма деликатно никак не реагировал на кульбиты ее желудка.

- Как думаешь, - шепнула она сиплым голосом, поворачивая голову в ту сторону, где по идее должна была быть проклятая река, возле которой они телепортировались. Сейчас казалось, что с тех событий прошла целая жизнь. Кошмарная, полная ужаса жизнь. В голосе проклюнулась обреченная надежда. – Плавать в… местных условиях безумная идея?
[icon]https://i.ibb.co/mDb8Sgk/stella.jpg[/icon]

-   Я могу попробовать выменять у торговцев на то, что у меня скопилось или попросить оплатить этим услуги медика, – ничего другого ей на ум не пришло. Мысли о свалках и грязи, что ее непременно сопровождала, удручала даже сильнее, чем съеденные ею на завтрак сомнительное мясо.
- Я ничего толком в этом не смыслю, но хорошо запоминаю, что и как выглядит у тех, кого мы встречали по пути, – кольнула совесть. Если бы тут был Промпто или Игнис или еще кто-нибудь из свиты принца, то для Ноктиса многое было бы проще. Стелла могла хоть сколько разбираться разбираться в медицине своего мира, мастерски разделать туши кого-то более-приятного, чем жирная вонючая муха, но она почти ничего не смыслила в технике, пусть и домашнее обучение постигала с должным для наследницы прилежанием – данных о передатчиках в мозгу скопилось ничтожно мало.

Это было суровое упущение, учитывая ее нынешний образ жизни, который надо было устранить и  чем быстрее, тем лучше.
Как же она устала. Солнце било куда-то в затылок и следовало сказать спасибо, что не в глаза. Все, что хотела Стелла это поспать. Но приходилось идти, отмечать изменения в погоде и в Ноктисе, что мягко говоря «был не в себе» и, подразумевая под «не в себе», это значило «не в себе больше, чем обычно, даже в этом мире, даже без треклятого наркотика родом из Эоса, что у принца был на исходе»

Все плохо, все настолько плохо, что хуже быть не могло. Стелла бы не удивилась, развернись сейчас небеса и на их пути упади метеорит или еще одна бомба, что уже изничтожила этот мир. Люди ведь настолько глупы, что не учатся на своих ошибках. Они уничтожают уже уничтоженное, как червяки поедают разлагающийся труп и не хотят видеть дальше своего первостепенного инстинкта – выживания.

Впрочем, и Стелла, и Ноктис занимались тем же самым. Незваные гости и чужаки им приходилось подстраиваться под окружающий враждебный мир. Странные мысли приходили в уставший мозг, то занимаясь самоуничижением, то предаваясь страданиям, пока пудовые ноги с трудом поднимались от земли, чтобы вновь на нее опуститься с глухим раздражающим звуком.

Не раздражаться вслух помогало только то, что Стелла прекрасно знала как плохо Ноктису сейчас, а усугублять его состояние еще и своим скверным нытьем было недостойно ни ее рода, ни роли, отведенной ей Богами, ни здравым смыслам, остатки которого как стаи одичалых ворон пытались впиться в раздраженную пустоту, усугубленную солнцем, что теперь било ей куда-то в висок, заставляя снять кофту и повязать ее поверх пожирневших без должного ухода волос.

- Да, следует, но нужно рассчитать так, чтобы хватило до прибытия в «поселение», вдруг мы хватанем чего еще по дороге, - озвучила свои мысли Стелла с некоторым запозданием, монотонно перебирая ногами, да почесывая загорелое плечо, на котором вот-вот да должна была сгореть кожа. От усталости у нее слипались глаза, а чувство вины давило на виски мигренью. Поскорее бы добраться хоть куда-нибудь. Мысли о воде уничтожали все остальные потуги вести с Ноктисом нормальный диалог. Хотелось просто взять и свалиться в воду, как есть, почувствовать спасающую прохладу воды и на секунду представить, что это все происходит не с ней, они с принцем все еще в Тенебра, решили спуститься к реке в то недолгое время суток, когда солнце робко показывает свои лучи над ее домом. Этот заброшенный пляж мало походил на него, но на безрыбье выбирать особо не приходилось. Стелла первая в восторге вбежала в воду где-то по пояс, как только Ноктис разобрался с проблемой. Даже в его нынешнем состоянии. Нокс Флере не удержалась от восхищенного вздоха.

В ботинках заходить  было неудобно, но снять их было куда страшнее, кто знает, какое дно скрывается за этой подозрительно тихой гладью воды. Сделав пару пробных гребков, она в итоге улеглась на спину, позволяя воде укачивать себя, а солнце сжигать последние бледные места на ее загорелом лице.

- Знаешь, я почти не думаю о том, какой у этой воды состав, – проговорила она, хотя первоначально хотела сказать принцу спасибо. За то, что он все еще с ней. И они все еще живы. Сейчас они поднимутся из воды, чувствуя как ткань прилипает к успокоенной прохладой коже и снова двинутся в путь. А пока… пока подобие успокоения уняло ее мигрень, а этот мир вновь перестал казаться ей враждебным монстром, заставляя оправдывать его где-то в подкорке своей головы, где вновь начали мелькать мысли о делах, которые надо сделать, а сон, в который так хотелось провалиться перестал быть таким желанным.
Нужно было еще многое сделать. Главное, что они оба все еще живы. Без всяких тревожных «пока» и «до поры до времени»[icon]https://i.ibb.co/mDb8Sgk/stella.jpg[/icon]

Не такая она и хрупкая и хрустальная, как показала практика, имперские охранники, те еще шавки канцлера, могли спокойно выдохнуть. Оракул не рассыпался от боли и усталости, и даже от дозы радиации (если они ее все-таки хлебнули, а в этом Стелла не сомневалась) не вытянул ноги.  От холодной воды у нее не выступила сыпь, наоборот, избавившись от соли и пота и до скрежета зубов раздражающей липкости, стало проще передвигать ногами, не морщась от каждого шага. В голове стало яснее, путь вода никак не спасала от ярко выраженных синяков под глазами и потухшего, едва ли заинтересованного в окружающем взгляда.

Это пройдет, как только Нокс Флере поспит хотя бы пару часов в нормальных условиях. Взгляд на принца – тот идеально подходил под внешний вид Стеллы по состоянию замученности. В голове мелькнула идиотская мысль об их идеальном сочетании: забитые жизнью, в меру грязные, даже цвет волос с каждым днем становился все идентичнее – оба отдавали замызганно серым. 

Покидать воду не хотелось, ощущение расслабленности почти сразу снято ставшим привычным дискомфорт, пусть картинка перед глазами и стала четче.

- Дивный, дивный новый мир, кто же с тобой такое сотворил и где был твой Бог, пока творилась такая несправедливость, – внезапно прошептала Стелла, закинув голову и с каким-то мазохистским удовольствием разглядывая синее облака да морщась от лучей солнца, такого мощного, что Эосу и не снилось. – Или его они убили первым.

Она не смотрела в сторону Ноктису, когда разговаривала сама с собой. Тот, как и следовало от него ждать, либо не услышал, либо красноречиво промолчал, не мучая Стеллу объяснениями. Да и что она могла ответить? Что в убитом радиацией городе нашла отголосок Веры, который рассыпался прямо в ее руках? Следовало разузнать об этом побольше. И дальше делать выводы. Насколько черным и безжалостным является человеческое сердце, что способно убить своего Создателя.

В ногах неприятно хлюпало, потому Стелла сняла обувь, поставив на камень – пусть просохнут. Взгляд, как часто бывало, невольно вновь обратился к Ноктису, проследил линию рук, таких же загорелых как у нее самой, поднялся к лицу, потом к волосам, не понимая, что в его облике вызвало у нее смятение. Понадобилось несколько морганий и короткая молчаливая пауза, прежде чем Нокс Флере осознала, что глаза юноши, заплывшие и уставшие, смотрят на нее открыто, без штор волос, что хоть как-то, но защищали принца от внешнего света – настоящего или искусственного ли. Вид его был непривычен, но приятен, взгляду вновь и вновь хотелось зацепиться за его лицо, даже дольше обычного.

Она сняла кофту, оставаясь в тонкой майке, и повязала ее поверх мокрых волос, таким образом защищая их от прилипчивой пыли, а себя от солнечного удара. Идти не хотелось, но здравый разум говорил голосом Ноктиса.

- Будем надеяться, что встретим кого-то вроде мух, а не кентавров, - Стелла согласно кивнула, оторвав наконец взгляд от волос принца. Ворожить саму себя не время. Время надеть свои неудобные хлюпающие ботинки, перепроверить пояс, чтобы со штанами не случилось сюрпризов и… пожалуй, она оставит кофту на голове. Так соображать становилось легче: или ткань сдавливала виски, не давая им гудеть, или защита от прямых солнечных лучей давала свои результаты.

Протянутую руку она взяла с охотой, пусть и без привычного энтузиазма и блеска в глазах, не то время и не то место, чтобы жалеть о своем поведении. Они оба бесконечно устали от этого мира и отсутствия в нем привычной магии. Стелла устала – принц, под замирание ее совсем_не оракульского сердца, вел себя весьма достойно.

- У нас нет другого выбора, – закончила она за него фразу, проверяя свои малые пожитки – нож и несколько пуль, на случай, если придется заниматься агрессивной самообороной. Надо же, а стрелять ей даже нравилось – было в этом какое-то мрачное удовлетворение, что сейчас в сотни раз приятнее эйфории и адреналина, который захватывал наследницу фенестальских угодий во время охоты.

Движение к лагерю шло медленно, приходилось одергивать себя, что не терять внимательности, да идти в нескольких шагах от Ноктиса, мучительно вглядываясь в его спину да подмечая особенности походки. Жалости, которая преследовала Стеллу в детстве при его виде, больше не было, скорее острое желание защитить и сделать так, чтобы груз, давивший на его плечи, стал легче.

В отдалении послышалось мычание и скрежет, от которого у Стеллы волосы на загривке встали дыбом. Она резко остановилась, впившись ладонью в плечо Ноктиса, которое молчаливо гипнотизировала, и без слов встретилась с ним глазами. Что ж, НКР и правда не стали бы оставлять эти земли без присмотра, если бы тут не водилось всякой дряни по паре. Короткого вздоха она сдержать не смогла, когда потянулась руками к оружию. Хорошо, что хоть дрожать при мысли о тварях, что обитали тут, они перестали.  [icon]https://i.ibb.co/ww8yVTG/124124.gif[/icon]

Отредактировано Stella Nox Fleuret (26.12.20 19:38)

В поношенных штанах, рубахе не первой свежести, с засаленными волосами, что свисали по спине светлыми безвольными полосками, отливая чем-то жирным, но Стелла все равно выглядела лучше и здоровее чем все местные вместе взятые.

Будучи донельзя потасканной на вид, мысленно вызывая в себе этим дикий стыд, что о подобающим виде когда-нибудь узнает ее фенестальский двор, Стелла чувствует как у нее ноют зубы об одной мысли об этом. Или Хуже. Ее путешествие в наряде бомжа в скандальной компании всего одного принца (или хуже до этого – четырех мужчин) пронюхает вездесущая Берна.

«С другой стороны, - в нагретом мозгу мысли рождались и умирали как маленькие галактики – в одиночестве, не находя ответа, - не она ли лишилась глаз, вырывая мне свободу? Я все делаю правильно. Выживаю»

Хорошо, что они хоть избежали стычки с двухголовыми кошмарно-уродливыми коровами, чей запах и вид оставлял желать лучшего, но попадать под их рога, да еще и в двойном размере, совершенно не хотелось. Принцу и без того досталось, а убивать всех подряд без разбору Стелла так и не научилась; вздрагивала и рефлексовала после, какого-то Багамута ища себе оправдания.

- Сколько? - усталая, она подбочилась, сгорбившись над торговцем, что разместился на развалившимся стуле и внимательно разглядывал принесенную ею «добычу», ту самую, за которую Ноктис едва лишился легких, попросту выхаркав их вместе с кровью. В животе вновь замутило, но есть и блевать не хотелось совсем. Злоба, что ей за такую работу предлагают нищенское количество крышек выместило все остальные чувство за пределы ее опухшей головы.

Ее дали задание – выторговать за их находки как можно больше и Стелла собиралась справиться с ними на отлично. Хоть какой-то толк будет от уроков словоблудия и лести, что в свое время вымораживали в Стелле все любовь к живому, оставляя только больные щеки, от бесконечных четко регламентированных улыбок, и больную от многочасовых репетированных реверансов спину, что даже корсет на титановом усе не спасал.

- Это слишком мало. Я могу выручить за эту вещицу в четверо больше, а тебе придется перекупать ее еще дороже, – улыбка вышла немного усталая, но вышколенное многочасовыми тренировками обаяние никуда не делось – улыбнулись ей в ответ отвратно – гнилью вместо зубов и ужасным перегаром. Этот человек питался явно лучше их с Ноктисом: чего ему жалеть свои крышки? Какие же люди жалкие и жадные, привязанные к мирским благам, прямо… прямо… как она сейчас, желая поесть на ужин вместо мухи что-то менее жесткое и отвратительное при жизни своей, что и после нее. А лучше обзавестись где-нибудь в этой глуши отменным куском пахучего мыла, что можно получить за покрышки, если их станет хоть немного больше.
Получилось с переменным успехом: но двойная ценна в противовес изначально предложенной и без того была как никогда кстати. Стелла пересчитала и бережно завернула в кусок ткани, прежде чем спрятать заветную валюту ближе к сердцу.

После она побродила по лагерю еще, приценилась к засушенным травам, что продавал какой-то мужик, больше похожий на головореза, чем на повара, которым он представлялся. Время от времени смотрела на солнце – понять, сколько времени прошло, чтобы пойти искать Ноктиса. Тот должен был отправиться к главному, чтобы выменять их недавно выкашлянные легкие на что-то более существенное: например, на право спать без опаски. Раньше бы ее заворотило об одной мысли о ценности человеческой жизни, но бытие тут уже накладывало отпечаток на девушку, выжигая из нее лишнее сантименты в угоду базовому инстинкту – выживанию. Ноктис, судя по всему, усвоил его давно, а ее путешествие в другие миры были слишком мизерные, чтобы перестать воспринимать все происходящее к сердцу и все еще цеплялся за мораль и ценности, которые этим людям были чужды.

Стоило пополнить запас прянностей, если получится выбить из этого верзилы скидку, а после отправиться поискать Ноктиса: узнать новости или проследить, чтобы с ним ничего не случилось, пока он спал. Стелла очень надеялась, что последний вариант в этом месте станет реальнее, чем тот ущербный вариант, что они пытались провернуть до этого.

Плутать особо не пришлось: койка с принцем нашлась буквально за пару десятков минут. Стелла присела рядом на карточки, позволив себе минутную слабость: провести по связанным волосам, да заглянуть в лицо, оценивая насколько оно выглядит болезненным. А после присела рядом с койкой прямо на пол, разместив на коленях тот старый журнал, который она изучала до всех этих выматывающих событий и огрызок карандаша, коим она делала записи. В памяти всплыла церковь и библия и весьма отдаленный набросок на той скрытой, склеенной странице был написан за пару секунд. Подумав, она добавила к нему короткую сноску, в процессе обдумывания которой задремала, склонив усталую голову к страницам.

У Ноктиса был замечательный навык: засыпать в любых условиях и повсюду и, кажется Стелла, начала понимать все положительные стороны этой возможности. Да и пол в этом месте был грязный, но по сравнению с тем, где они спали раньше – все-таки «относительно», а значит, чувство грязи ее так сильно при пробуждении мучить не будет. [icon]https://i.ibb.co/mDb8Sgk/stella.jpg[/icon]

Стелла, как и следовало ожидать от ее уровня усталости, нервов и всего того, что накопилось за последние несколько дней и давило в мозжечок – весьма знатно отключилась, проваливаясь в черное гнетущее ничего на несколько полноценных часов. Сон ее был глубок и тяжел, а потому, рук и бережного перенесения на кровать, на которой пытался отдохнуть принц, она не почувствовала. Утром она всенепременно поблагодарит его за то, что ее шея будет болеть чуточку меньше от сна в традиционной позе, если вид его глубоких теней под глазами на фоне излишней бледности лица не выбьет из нее слова благодарности, оставив место расстройству и переживаниям за его здоровье.

Но все это будет утром, пока Стелла спала и была благодарна за эти блаженные минуты проваливания в черноту. Во сне она дергалась, пусть как это и завелось в этом мире - снилось ей что-то тревожное и навязчивое, связанное, как и в любом кошмаре, что снился Стелле, со скверной, а теперь еще и едкой радиацией и разложением.

Проснулась она слегка ошалевшей от того, что несмотря на содержание снов удалось выспаться, а шея, болевшая эти несколько дней наконец-то перестала ее тревожить. Ноктиса рядом не было. Стелла могла только догадываться поспал ли он хоть сколько-то или она своим неосторожным поведением или, не дай Этро, криками во сне разбудила несчастного. Думать об этом было некогда, как и корить себя за это – следовало узнать куда они двинуться дальше, да не особо навязчиво проследить за его состоянием, здраво оценивая насколько все и правда «плохо». Собирать пожитки долго не пришлось – ее спутник был весьма ответственен в этом вопросе, потому Стелла позволила себе пару секунду зависнуть над водой, все умывая, да умывая вспотевшее и осунувшееся после сна лицо. Следы былой красоты на нем все еще мелькали и привлекали к себе ненужное внимания, пусть нарушители спокойствия и натыкались на суровой взгляд оракула, бывавшего не только при дворе. Стелла уныло вспоминала как реагировала на это раньше, когда сталкивалась с подобном похабщиной по отношению к себе, а еще хуже к Ноктису.

«Раньше бы я ужаснулась подобному обращению, а теперь… хочу, чтобы они умерли, - муки совести происходили наедине с собой, пока слабая струя воды капала Стелле на затылок. Приятно. – Это еще хуже. Как я могу желать кому-то смерти?»

Она перепроверила свои записи, полезла в медикаменты, про себя запоминая, что у них закончилось и что следовало бы прикупить перед полноценным уходом. После подточила нож, заодно поковырявшись им в отросших неаккуратных ногтях. Грязные руки – первое, что приводило Стеллу в бешенство раньше, теперь же мозоли, что она получила при уроках фехтования и сильные руки медика, что не чурался грязной работы, если она необходима, принесли ей куда большую пользу, чем любые уроки вышивания и этикета, что преподавала вездесущая Берна.

Глянув на прохудившуюся в нескольких местах кофту, Стелла себя поправила – все-таки навыки вышивания не были так уж и плохи.

Глядя на то, как Ноктис ковыряется в куче хлама и собирается из нее нечто вроде тележки, чтобы они не таскали всю утварь у себя на горбах, Стелла все думала, каким важным подспорьем и надежным плечом был принц. Пора бы и ей перестать чураться «грязной» работы и заняться чем-то полезным.

Пока же Стелла вытащила карту, больше похожую на карикатуру, в которую она вносила все станции и остановки, которые они делали с Ноктом, порой сопровождая свои каракули рисунками и сносками – монстров, что им в этих землях повстречались. Посмотрела, посмотрела и закрыла – ориентировалась больше по приметам и Ноктису, что шел рядом. До вагончиков добрались в молчании – каждый справлялся со стрессом как мог, а Стелла все время думала о том, как можно более аккуратно и дипломатично забрать тележку из рук Ноктиса, дав тому свободу пойти налегке. Вид у того был неважный, благо, что они добрались до пары потушенных костров, возле которых они оставили пожитки, пока занялись костром.

Сидя на корточках, да выставив вперед загоревшие руки, Стелла в упор смотрела на Ноктиса, что расположился напротив, как раз за костром. Вид его ни капли ее не радовал, пусть пламя и искажало картинку, заставляя силуэт принца немного плыть, а черты лица еще больше выделяться в тенях да просветах их маленьких огоньков.

- Давай я займусь ящерицами, а ты поспи, – задумавшись, Стелла едва не сунула руку в костер, почувствовав его жар, но даже тут пламя едва оставило покраснение на ее пальцах. Она вытащила нож из-за пояса и повертела его в руках, едва нахмурившись, но потом все равно улыбнувшись, стоило поймать взгляд Ноктиса глазами.
Какие у него необычные глаза.

– В Фенестале земноводных подавали к ужину как деликатес, – возможно, она сможет повторить рецепт пускай и отдаленно, схожие по вкусу и запаху траву у нее были с собой.

Ее взгляд проигнорировали – не дали в полной мере насладиться синяками под глазами, вызванными бессонницей и переутомлением, злостью, исказившей правильные черты лица во что-то новое, прежде Стеллой не виденное. Она едва сдвинула брови – как хмурится человек, желающий рассмотреть получше и придвинулась ближе к костру. Теперь кончик ее длинного «фамильного» носа едва не касался огня, светлые пряди безвольным беспорядком обрамили лицо. Фиолетовые, в таком свете почти черные, зрачки отчетливо выделялись на побледневшем лице.

Бросать Ноктиса в таком состоянии, чтобы заняться ящерицами ради своего удовольствия, а что еще хуже – ради удовлетворения желудка – виной оседало на плечах. Она хотела уйти, чтобы не видеть его раздражения и в тоже время знала, что как бы Люцис Кэлум не показывал ей, что справится со своими проблемами сам – нехорошо оставлять его в таком состоянии одного. Почему? Потому что она боится? Принять его таким, какой он есть? Пошатать пьедестал на который возвела ею же самой придуманного героя? 

Наконец она оторвала взгляд от лица принца, переведя его на звезды, что бесконечной пеленой усыпали небосвод. Их было куда больше, чем в Люцисе из-за чего даже ночью без освещения видимость была вполне достойная. Большая круглая луна прекрасно отражала даруемые ей солнцем лучи и будто бы тоже находилась ближе, чем Стелла к тому привыкла. Красиво, ничего не скажешь, даже на этой помойке, убитой людьми планете, мироздание будто бы издевкой продолжало порождать что-то прекрасное.

Решение не зрело ее в голове – она приняла его еще в Тенебра, когда решилась бежать в компании свиты из враждебного государства. Сейчас она всего лишь пожинала плоды, училась принимать мир, и принца в нем такими, какими они были.

Что-то при всем должном старании неусыпной молитве изменить нельзя. И если Люцис ей раньше казался государством свободных людей, хотя бы в столице – свободных от скверны, то теперь она видела цену ей – в ее же наследнике, что ради нее, ради ее, Стеллы, одобрения держался из последних сил, стараясь не огрызаться и не быть с ней грубым. А ведь мотивы это сделать у него были, как и оправдание. Стелла бы уж точно не обиделась за правду – она к ней привыкла, и не к самым ее красивым проявлениям. Канцлер никогда не скупился с фантазией, облачая правду ужас и страх. Ложь же при Нифльхеймском дворе всегда была такой сладкой и приторной, что ее зловонный запах Стелла чуяла, находясь с миссиями даже в самых отдаленных от столицы городках.

- Моя магия перед этим бессильна. Травить тебя травами, чей состав и без радиации подозрительный, чтобы сделать попытку в снотворное, а не яд - я не буду. – Она сделала паузу, давая Ноктису либо ответить, либо промолчать. Он и без нее это знал – они оба знали.

От его честности кольнуло в сердце, пришлось сделать над собой усилие, чтобы не вздрогнуть – не в отвращении, а в жалости. Жалость отвратительна – Стелла знала это по себе, потому не собиралась принимать подобное с принцем – даже если внутри ее резало от острого полного вины сочувствия. Первостепенная задача Оракула – в помощи Избранного, чтобы с ним не происходило, не имело значения, ее силы, ее жизнь – все это не имело значения, если она не можется помочь ему.

- Я не знаю, каково это – быть под ломкой, но… это не значит, что я не понимаю каково тебе сейчас. - Стелла поднялась со своего места, убирая ножик в самодельный пояс, по краям из него торчали грубые нитки, но подобные мелочи при полной антисанитарии больше не раздражали ее. Она обошла костер по кругу, оглядывая водонапорную башню и все, что ее окружало так, будто видела ее впервые.

Относительно спокойно и безопасно, если такое вообще возможно на Земле. Стелла кладет руку на плечо Ноктиса, опускаясь коленями в песок и землю, а принца обнимая крепко и молчаливо, не зная, как облечь свое желание помочь в речь. Да и чем она может? Лекарства в этом мире, как и местный аналог наркотика принца, могут совершенно не помочь. А рисковать здоровьем Ноктиса – глупо и самонадеянно. Она была готова к очевидному раздражению с его стороны. Люциса Кэлума не в чем было упрекнуть - в его-то состоянии – Ноктис вел себя как настоящий принц, сдерживая до последнего. А она насчитала уже несколько суток. 

- Нам нужно дождаться утра, верно?  - Ее рот оказался совсем близко от уха Ноктиса, а касание нагретой в костре руки к плечу не было навязчивым. Она снова взглянула в костер, будто пытаясь разглядеть в нем нечто большее, чем огонь, а на деле ее больше интересовало лицо принца – как сильно он раздражен или разочарован. 

– Я достаточно отдохнула прошлой ночью, спасибо тебе - предоставил мне свою койку, чтобы эту провести с тобой, если ты не можешь спать. – Она всеми силами игнорировала вспыхнувший на щеках румянец, не пытаясь облечь свои слова в менее двусмысленную окраску. – Так время пройдет быстрее.

Отредактировано Stella Nox Fleuret (09.01.21 22:44)

- Ты выглядишь…  неплохо. Как и я, – врать, глядя в глаза или в этом случае в затылок принцу, Стелла так и не научилась.
Иногда самые глупые идеи, пришедшие в голову под веянием момента, приходились как раз вовремя. Стелла не могла сказать, озвучила бы она эту «мысль» раньше или позже – воспитание, возраст, да даже обстоятельства накладывали на момент свой отпечаток. Об озвученном она конечно не пожалеет, как и не жалела ни о чем, что связывало ее с Ноктисом, будто в голове и мысли не возникало, что может быть иначе.
Просто так надо. Не потому что Боги приказали или сила позвала, а потому что так решила Стелла и от своих решений на попятную она идти не собирается. К тому же… ну… Ноктис оставался Ноктисом и на фоне развернувшегося в этом мире пост-апокалипсиса. И осуждать ее он не собирался. Что только усугубляло веру Стеллы в правильность своих поступков.

Значения не имело ее крайне поверхностная осведомленность в том, что такое человек с ломкой или какие последствия может принести это ей. Все, что ее волновало – это Ноктис и то, что ему плохо. И ни магия, ни ограниченные возможности их местоположения во враждебном новом мире никак помочь ему не могут. Вот вам и вся хваленная подготовка оракула и врачебные практики: Стелла оказалась временно бессильна перед новыми обстоятельствами.
Время и правда прошло быстро. Пусть и не совсем так, как привыкла Стелла: ее сокращение времени ожидания обычно сводилось к молитвам. Ноктис был не таким, как в прошлый раз, но об этом предупреждал, да и когда бы Стелла, не имеющая в этом опыта, сравнивала и жаловалась. Все произошло, как и должно, рассвет наступил раньше, раздраженность принца не понизилась, но не сильно усугубилась ожиданием, да и оракул выглядел довольнее, чем обычно. Пусть выспаться и не удалось. Не очень то и хотелось в принципе. После смерти выспится.

Благо, на их стоянке была вода и условия самую малость лучше, чем те, в которых они с принцем привыкли ночевать.
Утром даже собираться было легче, чем обычно. Может потому что мучительно просыпаться, чувствуя жжение и дискомфорт в глазах, не пришлось. Да и осознание, что они все там же, не давило мигренью в виски. Ноктис как всегда толкал тележку, пока Стелла плелась рядом и пыталась подавить смущение, пересматривала записи в выторгованной у медика книжке. Там было пару записей о наркотических и психотропных веществах, но не более, будто бывший владелец принимал знания о них как само собой разумеющееся.

Плохо, внешний вид и поведение Люциса Кэлума напрягало с каждым часом все больше и Стелла понимала, что отвлечь принца хоть как-то больше не сможет. Да и ей самой не помешает отвлечься от сложившейся ситуации хоть сколько бы – пусть общением с местными людьми, хоть разборкой с монстрами. Лишь бы не апатия и беспомощность с чувством вины, когда ты не в силах помочь самому дорогому тебе человеку.

В баре и правда были люди, а еще подобие еды и питья. Стелла с удовольствием почесала за ухом пса, невольно радуясь, что хоть какая-то живность не хочет ее сожрать. Да и от собаки в плане нюха и слуха было больше пользы, чем от людей. Стелла задумчиво кивнула на предостережение принца.

- Не засыпай в подозрительной компании, – это даже не выглядело как напутствие, не со Стеллой, что на каждый комплимент в сторону принца реагировала едва ли не рычанием сквозь зубы на подобие собаки, что увязалась вслед за нею.

- Я попробую выменять какие-нибудь продукты, – подергала себя за пояс на выгоревших штанах, что держался на ней явно чудом, а не ее швейных способностях. – И возможно ткань с одеждой, – не первостепенно, но важно. Заказав себе еще порцию воды, что выглядела не так подозрительно, Стелла вместе с трущимся у ее ног псом вышла из бара, едва Ноктис успел скрыться из виду.

Стеллу мучил дискомфорт. Странное чувство никак не связанное с ее физическим состоянием: раздражение от недосыпа и шелушения кожи на солнцепеке преследовали ее всегда, но были уже настолько привычно, что почти уже не ощущались кроме глухого вечно испорченного настроения.

То, что наложилось сверху, было ей ново: будто жужжащую на высоких частотах тревогу выкрутили на максимум. Будто что-то было не так без видимых причин. Хуже, чем обычно, что она не могла толком расшифровать – не без отсутствующего радио в голове, но улавливала будучи слишком рядом, слишком близко.

И все равно сделала решение оставить его в этот момент одного. Как малодушно, недостойно оракула это решение, если так подумать! Стелла корила себя за страх, за нежелание оказаться рядом в тяжелый момент, потому что не знала «как».
«Как помочь ему? Не имея ни средств, ни магия, ни даже понимания через что приходится проходить наркоману при ломке?»
Она и не болела толком за всю жизнь, пару раз получая травмы при неаккуратной охоте или общении с заехавшим на лето «гостем». Потребление скверны исправило эту прискорбную страницу ее относительно здоровой жизни болью и сочувствием. Но понять, что такое ломка, что такое настоящая болезнь Стелла все еще не могла. И чувствовала гнев, когда расписывалась в своем бессилии. 
«Будь тут Игнис, или Гладио или даже Промпто толку от них было бы больше, чем от меня. И понимания тоже»

Стелла нервно потеребила клочковатую шкуру собаки, что увязалась за ней, и последовала изучать «Гудспрингс». Название она узнала у одного из собеседников из бара, которого было легко расположить к себе. Так Стелла узнала, что это место, оказывается, называется городом. Мало имея общего даже с самым захудалым городишком Тенебра, что там говорить об Империи, в которых дела обстояли куда лучше, чем на ее родине. Обрадовала ее новость о запасах чистой воды, будучи оптимистом, Стелла сразу подумала о том, что состояние ее будет получше того, что они несли с Ноктисом в банках, а значит, стоило пополнить ею свои запасы.

Спросила, куда пошел Ноктис, в ответ буркнули короткое «Док Митчелл» с явным оттенком одобрения. Хороший человек? Врач? Она еще не настолько очерствела, чтобы думать об этом доке что-то плохое. Скорее всего с наркоманами (Стелла старалась их не замечать из-за острого чувства отвращения, но что поделать, отвращение вызывало у нее многие вещи)  этот «Док» имел дел больше и правда мог помочь принцу. А она пока раздобудет еды, может быть подзаработает деньги на ставшем привычным убийстве мухи или других подобных тварей. Поищет себе ткань или новые штаны – эти уже разве что на коленях задерживались без веревки, да и прохудились сильно.
Она повертела в руках выжженную на солнце грязно-светлую прядь волос, подумав о том, что и с волосами что-то делать надо, пока те выпадывать не начали. Хорошо, что зеркал Стелла почти не встречала, чтобы впасть в отчаянье от своего внешнего вида. Ну и что, что на фоне местных она своим телом «могла добиться всего».  Один такой намек вызывал в ней омерзение и гнев.

Вот так, думать о бытовых проблемах и ни о чем более того. Ничего подкожного, не_физического впускать в разум не стоит, иначе она просто сойдет с ума и бросив все побежит искать его, чтобы убедиться, что он хотя бы жив. Чтобы не случилось, но хотя бы жив: раздражен, болен, но…

Санни оказалась приятной собеседницей, ее способ выживания не показался Стелле отвратительным, пусть и опасным: истории девушки о радскорпионах заставили волосы на загривке встать дыбом, а пальцы нервно сжать начищенный до скрипа нож, что девушка всегда теперь носила у пояса. Целебный порошок и способ его приготовления показался ей интересным, да и почему бы не воспользоваться такой возможностью как охота не гекконов для выуживания информации из этой доброй девушки?

Ей просто нужно было убить время и подзаработать – компания нашлась, так почему бы не воспользоваться? Хот бы на пару часов хватит.  Охота на гекконов, так охота на гекконов. Похожих ящериц подавали в Фенестале  тринадцатью разными способами приготовления, и Стелла не могла сказать, какой ей казался вкуснее. Сейчас все было просто: жаренное мясо над костром не такое противное, как мясо мух, к тому же натертое пахучей приправой, шкуру она выменяет на одежду менее потрепанную, чем на ней сейчас. А после дождется Ноктиса все в том же баре, глотая безвкусную, но относительно чистую воду.

Тревожный зуд где-то у затылка усилился, но Стелла предпочла его игнорировать, направляясь за охотницей, что пообещала не заходить далеко за окрестности города.

Отредактировано Stella Nox Fleuret (23.01.21 11:50)

У нее было массу времени. И хорошая компания. Около того. Собака и Санни умели располагать к себе. А еще жарить гекконов на костре и зарабатывать этим покрышки. Этих навыков хватило на целый день. Стелла даже достала ДРАГОЦЕННУЮ, любимую снайперку, которую разве что не облизывала, когда это возможно и часто оглаживала во всяких местах. Стрелять из нее она решилась лишь однажды, когда Санни решила проверить ее таланты в этом. Вышло неплохо.

«Может и стоило вывернуть желудок наизнанку в настолько фонящем месте»
Взгляд уставился на орудие убийствах в своих руках, Стелла заметно вздрогнула, хорошенько ее перепрятывая.  На душе было неспокойно, старательно отодвигаемые мысли о плохом на задний план ночью все равно вылезли – навязчивые, бесперебойные.
«Страданий Нокта она все-таки не стоила»
На вторые сутки она получила первую боевую рану: когтей подбежавшего слишком близко геккона не заметила, дав тому полоснуть по ноге. Мощные когти прорвали кожу и впились в мясо, превращая штаны в фарш, а на бедре оставляя длинный красный след от ногтей. Жгло нестерпимо, от боли из глаз даже выступили слезы, когда Стелла под руку со своей новой знакомой, профессионально отодравшей от нее тварь и убившей ее, дошла до костра. Остальное она помнила смутно. Стелла и правда редко болела: физически уж точно – травмы, полученные при падении с коней заканчивались приложенной к ушибу льдом, либо быстро заживлялись магическим способом. Скверна и поглощение ее… о, это была боль совершенно иного толка. Не физическая уж точно – сгорало нечто большее, чем просто ее тело.

Пробитые руки и ноги осколками ворот можно было бы назвать физической болью, если бы Стелле не затмило глаза унижение. Да и все, что было после вспоминать не хотелось до ужаса.
Опыта сшивания разорванной кожи, человеческой кожи, ее, Стеллы, кожи, у нее отсутствовал напрочь. Стелла хотела думать, что с непривычки это кажется таким болезненным, может Санни и правда шить не умела (но это все-таки лучше, чем если бы Стелла стягивала рану сама себе, с их количеством обезбола практически наживую), оставалось только смотреть как шов за швом творчество геккона перестает зиять красными дырами и покрывается черными синяками.

Так она и сидела тогда у костра, не чувствуя потребности во сне, разглядывая свою покрытую синяками и дырой в штанине ногу. Мысли ее были далеко, но где точно Стелла не могла сказать: зависело от положения Ноктиса, а тот мог оказаться где угодно. Но после заверений Санни, Нокс Флере очень хотелось, чтобы Нокт оказался у Дока.

«Не у наркоманов или убивающий монстров, просто потому что больше не может, - думала она, испытывая прилив жалости к себе и ему, малодушие, да и легче от этого не становилось, но иначе она не могла, - лучше у Дока. Доки для того и созданы…»
Стелле предложили стакан вина, та глотнула, поморщившись, за ужином ее баловали домашним тенебрийским вином, а иногда привозили в подарок лучшие сорта из Аккордо.
Это же…
Она поморщилась, но допила стакан, в надежде, что это поможет ей заснуть. Это же было похоже на мочу, отвратительное пойло, ни разу не вино.
Заснуть от него тоже не получалось, дождавшись утра, когда добродушная Санни поможет ей переодеться ей во что-то менее дырявое. Благо Стелла раздобыла менее болтающийся в районе щиколоток вариант. Санни порекомендовала показаться Доку, Стелла хотела было отшутиться, что у Дока и без нее пациентов хватает, но Шайен положила морду ей на руку и Стелла с удивлением не нашла в себе ни одного аргумента за. Санни Смайлс неплохо шила и изготовляла целебный порошок. А другое Нокс Флере сейчас было и не нужно.

Стоило пошататься по городу, попробовать выменять шкуры подороже, а лучше обменять еще на целебный порошок. Собирательство выходило у них далеко не всегда, Нокс Флере боялась перепутать целебные травы с ядовитыми. Пару раз мелькнула фраза не то про динамит, не то про подрывников, Стелла, уставшая с «охоты с боевыми трофеями и ранами», слушала в пол уха, все же почувствовал легкий приступ тревоги.

«Убраться бы из этого города и мира куда подальше, - взгляд переместился на заходящее солнце, когда Стелла возвращалась в бар, желая потратить заработанные кровью и потом покрышки порцией относительно чистой воды, - где солнце не так печет и радиация не так фонит, даже не дом, просто… куда подальше.»

Уставшая и вспотевшая после продолжительного дня, она не сразу заметила Ноктиса, что о чем-то расспрашивал у барной стойки. Вид у него был ужасный, взгляд сразу переметнулся к перевязанным рукам, и Стелла так и застыла, не решаясь подойти к нему, пристыженная своей беспомощностью, тем, что не было с ним в этот момент. И что с того, что им обоим вещи приходилось переживать похуже в одиночку? Тут они вместе, а Стелла, оставила его с его проблемой один на один. Рука яростно сжала крышки, а зубы прикусили губу, Стелла так и осталась стоять у входа, ища слова приветствия.
[icon]https://i.ibb.co/mDb8Sgk/stella.jpg[/icon]

Странная эта встреча. Не так Стелла ее себе представляла. Не с «боевым» позорным ранением уж точно, что заставляла ее двигаться, немного напоминая полюбившуюся Стелле за эти дни Шайен. Что ж, некое сходство между родом Нокс Флере и этой псиной и правда было. А когда Стелла вспоминала о брате, мгновенно портя себе настроение и даже немного загрустив, сходство становилось уж совсем близким.

К принцу она двинулась с гордо поднятой головой, пусть нога ее и прихрамывала, а внешний вид оставлял желать лучшего. О внешнем виде Стелла думала все меньше и меньше, а когда Ноктис пропал и думать перестала вовсе: подумаешь, пряди свисают  мокрыми крысиными хвостами, а кровь в них въелась местами так сильно, что и не отмоешь этой ржавчиной, зеркал то тут не имелось в большом количестве, чтобы задуматься. А отсутствие перед глазами темной шевелюры Ноктиса, что так замаялся в здешних условиях, что тоже стал творить дичь (по меркам Стеллы) с прической.  Не о том у нее душа сейчас болит.
Она и раньше не о том болела, да условия жизни были иные – приходилось заботиться о внешнем виде. Сейчас эти заботы казались такими мелочными и ненужными, что Стелла от души бы посмеялась над прежней собой… истерично так, навзрыд, припоминая какие шикарные купальни оставила в Фенестале. А красоты Люциса так вообще толком и не увидела.

Стелла почесала висок, нервно постучала по стойке и почти было выпалила животрепещущий ее вопрос прямо при всех, но прикосновение Ноктиса уняло зуд, уняло и нервозность напополам с переживаниями за его здоровье. Было так хорошо, так правильно взять его за руку и позволить повести за собой, что мысли, что беспокойно шевелились в голове, даже немного успокоились. Может быть на время, а может поджидая подходящего момента, чтобы вывалить на Ноктиса поток вопросов пополам с информацией.

Стелла сжала взятую ладонь так крепко, как только могла – горячие мозолистые ладони, которые она скрестила со своими, вспотевшими, она бы не променяла ни на какие купальни, гори они все Инфернием.

- Да, нужно, - встала как вкопанная, там, где-то на крыльце злосчастного  бара, плевать, видит ли их кто-то еще, комментирует ли. В этом мире ничего важнее не существовало. Да и тем более… она соскучилась. Пришлось потянуть Ноктиса на себя, сначала Стелла улыбнулась, немного неловко и уставше, затем поцеловала вполне впрочем невинно, дабы не вызвать лишних пересудов – сомкнутыми губами.

- У меня есть свежие, ну, свежие для здешних норм бинты, - проговорила она, все также виновато-уставше улыбаясь. Ладонь щупала пальцы почти невесомо, где-то в желудке нехорошо кольнуло чувство вины. Как она могла оставить его в таком уязвимом состоянии? Чтобы что? Выменять пару шкур, заработать крышки?
- Давай я обработаю твои руки? – всё-таки с места они сдвинулись в сторону каких-то построек, чтобы спокойно собраться в путь.  В пути Стелла совсем невпопад выпалила, будто запинаясь на каждом слове, так торопясь его спросить и не делать этого же в одно и тоже время. – А ты…  А ты был у Дока?!
[icon]https://i.ibb.co/mDb8Sgk/stella.jpg[/icon]

Глаза искали глаза – скорее по привычке, чем чтобы что-то вычленить для себя – удостовериться, что с Ноктисом все хорошо.
Ни с кем из них «все хорошо» точно быть не может. Но некое подобие спокойствие, привычной манеры общения или имитации таковой они себе позволить могли. Щемящее чувство вины никуда не делось, но стоило ли думать о прошлом, когда их жизнь и без того подвергается опасности на каждом шагу в этом чужом или (и) родном Эосе?
Стоило улыбнуться, да? И сжать протянутую Ноктисом ладонь – так Стелла и сделала. Солнце слепило глаза, выглядывая из-за плеча принца, бросая причудливые тени и делая всю окружающую обстановку немного сюрреалистичной. Это правильно, это нормально, отвлекает от боли и многих других вещей, вопросов, что пузырились у Стеллы где-то в горле.
-  Стала бы я загадывать этот вопрос, если бы знала ответ? – беззлобно повторила она, подняв светлую загоревшую бровь выше. Принц начинал общаться в своей обычной манере, значит ему правда стало лучше. Опять же с оговорками, но все-таки… она не провела с ним столько же времени, сколько и свита, но кое-какие «кошачьи» манеры своего Избранного успела запомнить. – По некоторым причинам я этого места и сторонилась.
Не хотела, чтобы Док давал оценочное суждение о своем пациенте, а еще Стелле было невыносимо что сочувствие, что осуждение в его глазах. Между бровями разгладилась складка, мысли об источнике чистой воды радовали Стеллы. Как и возможность отмыть грязь и кровавые разводы с ног. О принципе варения думать не хотелось – уж лучше покупать. Да только далеко не везде его купишь по разумной цене и так, чтобы хватило надолго. Волосы на затылке вновь стали дыбом от мысли ИЗ кого придется их варить.
«Из очередных мух, наверное.»
- Надеюсь в Вегасе удастся собрать больше информации о Последователях Апокалипсиса, - проговорила медленно, чувствуя, как вновь накатывает усталость при мысли о том ЧТО она потеряла, утратив связь с Богами. Рано или поздно она добьется, она больше не будет «пустой» и «бесполезной» тоже не будет. Не в физическом или моральном смысле, нет, а в том, что куда глубже и страшнее.
Кто она без своего маяка?
- Там и сделаю перевязку. Пока тебя не было, я успела кое-что накопить и это не только крышки, – на секунду она запнулась, решая, какая информация может понадобиться Ноктису в данный момент. Взгляд скосился на жителей городка, которым было абсолютно наплевать, что Стелла с почти одержимым видом хватается за перевязанную руку принца. Плюсы жизни без папарацци и намеков как таковых. Некоторые вещи могли радовать ее даже здесь.
- К северу у бочек я нашла пневматическое ружье, скорее всего либо о нем забыли, либо, что вернее, его хозяин умер, не передав никому данных о тайнике, – взгляд вновь скосился на прическу Ноктиса, кажется, волосы отросли и у него.  – Следует опасаться радскорпионов, они тут есть, так что… пожалуйста, будь осторожен.
Короткая пауза, в которую ноги мягко ступают и натыкаются на дорожные камни, подпинывая их словно мячи.
- Я слышала и не раз про подрывников. Тут случилось что-то вроде… бунта что ли. Заключенных. Те разбрелись по всей пустоши и создали банды во главе с неким Джо Коббом. Они хотят захватить город, – меланхолично закончила она, вновь принявшись разглядывать бинты, чей вид вызывал в ней острый приступ окр. У источников она обязательно заменит их новыми, заодно посмотрит внимательно на его руки, что могут сказать многое о том, как принц провел эти два дня, пока оракул шастал за гекконами вместо своих прямых обязанностей.
- Как думаешь, мы можем им помочь? – спросила обреченно у источника, насильно размотав руки и обработав раны так, как ее это устраивало. А теперь неторопливо накладывала бинты. Перевязывался Ноктис явно сам, Док, каким бы он не был здесь, сделал бы это в разы аккуратнее.
Несправедливо. Неужели она стала такой безразличной к людям, что позаботились о них? А с другой стороны, не ухудшит ли она своими необдуманными действиями их положение? Стоило ли ей разбрасываться на чужие жизни, когда свою то уберечь большая проблема?
Ей было до неприличия не тревожно в компании Ноктиса. Чистые от хозяйственного мыла руки приятно скрипели, принц был в кои-то веки расслаблен. Стелле запретила себе думать о том почему, а главное от чего это так.

Мыло, потрясающее микробо-убивающее мыло! Чем больше она мылила руки, втирая божественную пену в ладони, вытаскивая грязь из под обросших ногтей, тем лучше становилось ее настроение. Когда она, наконец, распустила свои забранные в странного вида неопрятную косу волосы, и влила в них достаточное количество воды, то эйфорию от этого действия можно было сравнить с мольбой Пятерым, с экстазом, какой испытываешь, когда все больные скверной люди, что записаны на сегодня, заканчивались и можно полежать в благоухающей травами ванной. Травы у нее были, сухие, но они были слишком ценными, чтобы с дуру втирать их волосы. Теперь это чувство заменял собой кусок мыла. Убийца вони и грязи, ее, Стеллы, самый верный союзник.
Солнце пекло куда-то в затылок и усиливало эффект. В процессе она вслушивалась в слова Ноктиса. Стелла ожидала услышать от Ноктиса что-то подобное, но все равно понуро опустила голову, чтобы вылить на нее добрую порцию воды, тем самым и замаскировать свое расстройство за бытом. 
«Мир таков каков он есть и другим ему не быть, - думала она, зарываясь пальцами в мокрые пряди и яростно их намывая, - так отчего же мое Предназначение встает как кость в горле, каждый раз, когда я ничего поделать не могу?»
Намытые дочиста руки приятно скрипели. Это успокаивало ее даже больше оружия, но меньше, чем присутствие Ноктиса рядом. Отпускать его одного ей не хотелось совсем. Тем более после тех мучительных дней, когда она не знала выберется ли он из ломки или, или… о худшем она себе думать запретила.
Голову пришлось поднять, сделала она это слишком резко, тряхнув мокрыми волосами, что неприятно хлестнули Стеллу по оголенной спине. Поморщилась, закрыв глаза на добрых несколько секунд, будто собираясь с мыслями, а потом заспорила.
- Это всего лишь царапина, Ноктис, ты не можешь заставить меня держаться в стороне все время, – в голосе послышались обиженные нотки, вызванные тревогой, невозможностью заменить ему свиту и острым чувством собственной бесполезности.
- Я могу прикрыть твою спину, я очень даже неплохо стреляю, раз на то пошло! – было жарко, но кипятило Стеллу явно не это. Она сложила руки на груди, несколько секунд перестав ощущать божественный эффект чистоты, а лишь злясь – большей частью на себя, да на условия, в которых они оказались. После шестеренки в ее голове начали работать, она вспомнила о том, как принц заботится о ней, о том, что ее нога все еще хромает, что может вызвать лишний шум, а потом пришло это щемящее чувство понимания, что как бы она не хотела укрыть Избранного своей белой оракульской мантией, оградив и защитив от всего, чего раньше не смогла, то он все равно куда более защищен от мира и его опасностей, чем она, лишенная даже отголосков былой силы.
После подумалось о подрывниках, о том, что они наверняка существуют не только в Гудспрингсе и принц только из-за нее переходит им дорогу. Чтобы помочь людям – вторично. Любая выгода на Земле сопровождалась риском.
Стелла потерла лоб, будто это помогло бы ей унять ее мысли, а после устало сказала:
– Ты прав. Я ненавижу это, но ты прав.
Она натянула майку, оставив мокрые волосы под ней, от чего на ткани проступили мокрые следы, сложила пожитки, непререкаемым тоном заявив, что сама о них позаботится.
А после, на прощание, поцеловала, не стесняя себя отсутствием свидетелей. Условились встретиться через час-полтора.
Стоило поискать укрытие менее всего приметного, взгляд привлекли вагоны, от которых у Стеллы случился по первости культурный шок и озноб, при воспоминании о том как в таких спать. Точнее спала она на Ноктисе, но ему то приходилось соприкасаться с полом… лежбища. Она примостилась за остатками двери, обняв колени руками и стараясь не облокачиваться на стенку вагона, благо, что волосы так и остались под майкой, а то мыть их от ржавчины и не пойми еще чего коричневого по новой, было бы для нее смерти подобно. И затаилась, гадая услышит ли она что-то, увидит… надеялась, что нет. Да и были надежды на то, что оттирать кровь с Ноктиса тоже не придется.
Время текло медленно, мучительно медленно, как улитка, занять себя ничем путевым она не могла, все мысли возвращались к Ноктису, которому приходилось действовать одному. А после Ноктиса двигались к городу в надежде, что их решение не сделает их ситуацию только хуже.
Да только вопрос: куда еще хуже?
Смерть для жителей этого мира была бы Даром.

Стелла втянула голову в плечи, ожидая услышать подробности стычки террористов с самой… смертью. Пусть из другого мира, пусть чужой, но разве их конец не был очевиден? Очевиден – сегодня или завтра, во время стычки банд, убийства мирных гражданских, за которых Стелла впервые за долгое время попросила. Потому что они заслуживали пожить еще немного, потому что она так захотела – дать возможность эту неделю, месяц прожить в относительном спокойствии, в котором выживание будет поставлено на первое место.
Конечно, им придется столкнуться с последствиями когда-то, если кто-то выжил или запомнил непривычную внешность чужака, что покончил со зверствами методами, Стелла могла догадаться, что не менее зверскими. Думать дальше она отказывалась, даже не порывалась в этом направлении, абстрагируясь от некоторой потрепанности принца, его глаз, что отражали куда большее, чем он мог показать этому миру.
- Ты в порядке? - единственное, что Стелла позволила себе, это погладить Ноктиса по плечу, сметая с него дорожную пыль. Мысли зацикливались на [относительной для этого мира] пыли, отыскивая наметанным взглядом царапины, что выглядели бы совсем нехорошо, как ее бедро, например в момент встречи с гекконами, кровь и ушибы, разодранную одежду, что надо хоть как-то сшить.
Когда приступ суетливости наконец прошел, она заглянула в его лицо, в глаза, теряя нить разговора, если таковая была, обвила руками плечи, обняла в силу возможностей ржавого вагончика. 
- Спасибо, – в иные времена она нашла бы сотни слов, чтобы поблагодарить его как подобает. В иные времена рыцарей, преклоненных колен и солнца, что светила над Тенеброй почти также ярко как над этой умирающей планетой. Сейчас все это казалось ненужной шелухой, его действия говорили ярче слов.
Он сделал это ради нее.
Не для людей, что заслужили мирную жизнь, нет, только ради ее просьбы, брошенной в приступе сострадания. А ведь его могли ранить, он мог даже погибнуть, если бы не был достаточно осторожен.
– Спасибо, они помогли нам, они заслужили немного мира. Не за это, а за то, что даже здесь оказались хорошими людьми, – она убрала руки, взглянув в дырявую поржавевшую от времени дыру, где когда-то присутствовало окно. Синева в небе отлично сочеталась с синевой в глазах Ноктиса.
Обратный путь до Гудстрингса они дошли вместе, Стелла, перехватив пожитки, что несла сама, одной рукой держалась за руку принца так, будто это всего лишь прогулка где-то в Аккордо. В планах у нее был бар, пара заготовленных фраз, брошенных вскользь о том, что с их главной головной болью было покончено. Без подробностей, тем более без упоминания Ноктиса, что привела с собой, обличительно держась за руки как какая-то…  парочка.  Шайен вновь положила голову ей на колени и Стелла с тоской во взгляде погладила ее пушистую морду, в баре она попросила стакан воды, перед тем как они двинутся в путь.
А разве они не были? Божественное предназначение, что свело их вместе в этом мире читалось несколько иначе. Может потому, что Боги были слишком далеко, а может потому, что все человеческое, что было в ней вдали от них вышло наружу. Ей нравилось это чувство: полного контроля над собой, будто это последняя возможность надышаться свободой до полного беспрекословного падения. Мысль не была горькой, Стелла привыкла принимать свою судьбу такой, как есть. И теперь искала приятные бонусы, за которые следовало зацепиться, пока ее силы полностью бесполезны: голова и медицинские знания, вот что. В Вегасе она знала, чем займется.
- Готов выдвигаться? – спросила она, когда Санни угостила ее вином, и оно с превеликим трудом (ссанина какой была, такой и осталась) смогла загубить одну порцию. Перевела взгляд на собаку, что отчего-то сейчас напоминала ей об Умбре. – Больше нас тут ничего не держит. 
[icon]https://i.ibb.co/86jk320/image.gif[/icon]

«Когти смерти?»
Это то, что она услышала от доброй женщины. И непроизвольно вздрогнула, чувствуя как волосы на затылке встают дыбом. В руках у неё было вино, и Стелла потребовалось усилие, чтобы его не расплескать. Невелика потеря, кабы и так, но воспитание Нокс Флере не позволяло быть невежливой. На её памяти ничего хорошего такие названия даже для тварей не сулили. Плохое предчувствие обострилось и на малую долю секунды Стелла показалось, что её силы вернулись. Всего-лишь на секунду. Стоило напомнить себе, что все в этом мире начиная от рассвета и заканчивая кромешной ночной тьмой, когда желтую Луну закрывали облака – все вызывало в ней тревогу.
«Как дитя без пуповины матери, так и я бессильна без взора Богов.»
- Хорошую вещь когтем смерти не назовут, - Как-то обреченно заметила Стелла, и не споря, и не соглашаясь со словами Ноктиса. Будь её воля, то она бы всеми силами избежала встречу с данным существом. Даже в отдалении, даже взглянув одним глазом. Некоторые вещи в этом мире стоило избегать, на некоторые закрывать глаза, ей хватило тесного знакомства со скверной, чтобы раз и навсегда отбить в себе азарт и адреналин, что сопровождал охоту бурлящей раззадоренной кровью. Невольно вспомнился Канцлер и его отложенная, но казавшаяся Стелла неизбежной смерть.
Она смотрела на Ноктиса, подмечая в его внешности новые детали, большее время уделяя рукам. Они не были похожи на мышцы Гладио или имперских солдат, но сделать могли большее. Много большее.
«А иногда они просто ещё одна цель, которую следует преодолеть.»
- У нас нет иного выбора, - пожала плечами Стелла, когда её не мог услышать никто кроме Ноктиса. Тележка тряслась и брякала, когда под колесо попадал ещё один неприятный камень. Это немного отвлекало от мрачных мыслей, что вились у неё в голове, мешая рассуждать здраво. - Все что мы можем при встрече, так это уповать, что жрец самой богини Смерти окажется сильнее того, с чем мы столкнемся.
Религиозность странно влияла на её юмор, особенно сейчас, когда Стелла не ожидала ничего хорошего от будущего.
– Если уж ты решился взять за них, хах, Принц Смерти против Когтей Смерти, – она все еще верила, что до Вегаса они доберутся живые. Плохое предчувствие не уживалось с этой уверенностью. – А что же до меня… то я неплохо бегаю. Этого достаточно, чтобы выжить.
Нет. И тем более что недостаточно, чтобы сражаться на равных. Этого Стелла и не желала. Не здесь и не сейчас точно, когда она тащили по трассе тележку со своими пожитками и она строила наивные планы о мыле в этом загадочном Вегасе и намека на спокойствие. По крайней мере во сне.
Слоан оказался могильником. Она почти не чувствовала сострадания  к выжившим – так устала и так часто видела смерть в этом мире, что перестала воспринимать её как некий сокровенный ритуал. Отделение ли это от Богов или эгоистичное желание абстрагироваться от ужасов этого мира?
Стелла забралась на спальник, протянув руку к Ноктису, чтобы по привычке заснуть, слушая под руководством мерное как обычно заторможенное биение его сердца. Одержимый луной под кайфом, в доске его нахождение рядом успокаивало. Будто в этом хаоса был смысл, пока он рядом, пока жив. Пока.
- Не думай о завтра, - шепнула она на ухо, обняв его со спины, - попробуй поспать, я послежу за выходом, если будет нужно.
Сон не шел, Стелла сосредоточилась на своих пальцах, что неподвижно лежали на шее принца, там, где прекрасно можно было ощутить его пульс. Это успокаивало.

Отредактировано Stella Nox Fleuret (24.04.21 20:55)